Она вздохнула и потянулась за поцелуем.

Она была жадной. Пила и почти выпивала его до дна, и после ее ухода, мейстер Виннерхорф лежал обессиленный, а порой - стыдно признаться - плакал. Но уходя Агна велела:

- Найди мне другого мальчишку. Только постарайся не слишком искалеченного...

...и он нашел.

И другого.

Третьего... их был десяток, мальчишек, отмеченных даром, не знающих об этом даре, который мог бы изменить жизнь, да и изменил, правда, не в ту сторону...

- Отлично, - сказала Агна, когда искра очередного пациента погасла. - Превосходно...

Она заглянула в глаза Виннерхорфа и произнесла:

- Мой пасынок заболеет... старшенький... надеюсь, ты понимаешь, как правильно его лечить...

...он понимал.

И... сделал все, как должно. Но дар Мортимера горел слишком ярко, а может, все-таки дело было в крови, которая текла в его жилах? Его искра не погасла, но извратилась самым причудливым образом, что, впрочем, Агну лишь порадовало:

- Пускай, - сказала она, потягиваясь в постели. - Минус один ублюдок... остался второй. И с моим мальчиком надо что-то сделать... впрочем, я знаю, что именно... найди мне девочку. Одаренную. И желательно из такой семьи, в которой она будет лишней...

...эту просьбу он тоже исполнил.

Девочка обошлась в пять сотен марок.

Ей было пять.

Она не разговаривала и отличалась диковатым норовом, что изрядно раздражало родителей, а также братьев с сестрами, и потому все лишь вздохнули с облегчением, когда милая леди решила поучаствовать в жизни сиротки.

Боялся ли он?

Тогда нет.

Это позже, когда спустя год пьяный мужик заявился, требуя вернуть дочь или заплатить двести марок, мейстер Виннерхорф испытал нечто похожее на страх. Впрочем, он быстро справился, протрезвил мужика и объяснил, что, конечно, сочувствует его утрате, но если тот продолжит обвинять уважаемого человека невесть в чем, то позовет жандармов. И уж они пусть решают, куда подевалось дитя.

Кому поверят? Известному на весь город целителю или старому алкоголику, который любил поколачивать домашних. И как знать, не забил ли он бедное дитя до смерти?

...мужичок поверил.

Испугался и... исчез.

Агна же... Агна никогда не говорила, куда подевался ребенок, лишь обмолвилась:

- У всего есть своя цена, но порой ее можно переложить на плечи другого.

Стала ли она менее приягательна?

Отнюдь.

Когда ее не было, Виннерхорф чувствовал себя свободным и несчастным. Порой порывался уехать, как-то даже всерьез озаботился поиском новой практики, благо, объявления о продаже в «Вестнике целителя» публиковали частенько, а в деньгах он стеснен не был, но смелости не хватало.

А потом Агна возвращалась.

Болезненное зависимое счастье, которого всегда будет мало. Она приходила. Говорила. О муже. О сыне, который, к счастью, начал поправляться и сила вернулась... о пасынке и о том, что его, пожалуй, придется отправить из дому, где все напоминает ему об утраченной силе...

...о школах, которые она подыскала.

...о старшеньком, его бы тоже куда-нибудь сослать, но здесь муж категорически против: изменившаяся сила сделала Мортимера неустойчивым...

Долгие годы связь эта тянулась.

Она была удавкой на шее, и даже когда Агна ослабляла ее, мейстер Виннерхорф не мог дышать. Он... у него иногда возникали романы с другими женщинами. Один почти настоящий... та сестра милосердия была очень достойной женщиной.

Умной.

Понимающей.

И на свою беду видела больше, нежели другие.

- Тебе стоит уехать отсюда, - сказала она как-то. Не в постели, отнюдь, с ней мейстер не позволял себе большего, нежели беседа за вечерним чаепитием. Но этих вечеров он ждал, пожалуй, не меньше, чем визитов Агны.