— Итак, я прощен? — Он поймал Холли за руку.

Холли кивнула и прошептала:

— Да, прощен…

— Тогда поужинай со мной, Холли! — Он не отпускал ее руку, пока она не кивнула, потом нехотя разжал пальцы.

— Я заеду за тобой в семь.

5

Поджидая Ника, Холли сидела на кухне и улыбалась своим мыслям. Но посмотрев на стопку медицинских карт своих пациентов, лежавшую на краю стола, она перестала улыбаться. Она была очень расстроена полным провалом своей стратегии лечения с Фредди Лоуренсом. Холли тут же постаралась отогнать эти неприятные мысли подальше. Сейчас ей не хотелось думать ни о чем другом — только о встрече с Ником.

Ник был точен. Ровно в семь Холли услышала звонок в дверь. Открыв, она приветливо улыбнулась ему и отступила в сторону, пропуская его в комнату. На нем были великолепно сшитый темно-синий костюм, белая рубашка и светло-голубой галстук. Странно, но она ожидала увидеть что-нибудь совсем другое.

Его глаза, казалось, излучали тепло. Он поздоровался и заметил как бы невзначай:

— Если бы я сообразил, что будет еще светло, то назначил бы свидание на восемь.

Холли показала на диван.

— Хочешь, пока выпьем вина?

Ник расстегнул пиджак и как-то по-мальчишески улыбнулся.

— Да, я бы, пожалуй, не отказался, — ответил он и сел на диван, а она пошла на кухню за вином и бокалами.

Вернувшись в комнату, Холли бросила на Ника быстрый взгляд. Как же он все-таки был хорош истинно мужской красотой! Это мощное тело, эти густые светлые волосы, переливающиеся в последних лучах заходящего солнца, — просто великолепны… Она любовалась контрастом, который создавали обветренное загорелое лицо и белоснежная рубашка. А его широкая грудь в сочетании со стройной талией придавали его сильному мускулистому телу такую грацию и величие, что она вдруг поймала себя на том, что украдкой восхищается его совершенством, как девчонка.

Холли протянула ему бокал вина и села на стул рядом с диваном. Ник был явно разочарован. Отпив немного вина, он изучающе посмотрел на нее и резко спросил:

— Холли, чего ты хочешь от меня?

Она не поняла вопроса и переспросила:

— Что-что?

— Давай будем откровенны друг с другом.

Голос Ника был тихим и хриплым. С минуту он молчал, оглядывая ее с ног до головы, и вдруг его прорвало:

— Да хотя бы то, что ты уселась на этот стул, а не рядом со мной, заставляет предполагать, что ты, наверное, хочешь чисто платонических отношений между нами. Это так? Руки прочь? А как понимать то, что ты не захотела меня вчера поцеловать? Что все это значит, Холли?

Она в изумлении крутила в руках бокал с вином. Они долго сидели молча, не двигаясь и испытующе глядя друг на друга. Наконец она тихо промолвила:

— Не знаю.

Он подсел поближе к ней и задумчиво, с расстановкой сказал:

— Холли, ты очень привлекательная женщина, и я думаю, ты знаешь об этом. Прекрасно знаешь власть своих спокойных глаз, голубых, как небо, своих красивых губ… — Он замолчал, потирая лоб. — Но мне кажется, что ты и не подозреваешь, какая ты необычная, какая удивительная. Как будто ты носишь в себе какую-то тайну. Я наблюдал сегодня утром за тобой, и мне вдруг очень захотелось узнать, что привело тебя в наш городок. — Он, казалось, пытался заглянуть ей в душу. — Может, расскажешь?

Ей стало не по себе от этого изучающего взгляда — она отвела глаза и тихо сказала:

— Ник, здесь моя работа. И нет никакой страшной тайны.

Он ничего не ответил и, помолчав немного, поднялся.

— Ну что, пойдем?

Она встала, отнесла на кухню бокалы и, вернувшись в комнату, пошла было к двери, и тут их глаза встретились.