- Как много слов, - промолвил Цезарь, улыбаясь. - Я разговаривал с Марком, и он произвел на меня впечатление человека, у которого с головой
не в порядке. Им всецело овладела ненависть к Клеопатре. Не может простить ей, что она позволила ему покончить с собой, когда он думал, что она
уже мертва. Отказывается понимать, что за этим стояла всего лишь политика.
- Марк слишком страстен, чтобы быть хорошим политиком, - сказал Цицерон. - И все же, кого вы выбрали третьим? До меня дошли слухи, что
Фридрих Великий тоже тут вместе с нами. Вы, наверное, еще не знаете, Цезарь, но мне рассказывали, что он был величайшим правителем своего
времени.
Цезарь покачал головой.
- Не знаю и знать не хочу. Зачем нам чужаки в триумвирате? Третьим, Марк, будешь ты.
- Я? Править призрачной империей вместе с вами? Цезарь, я польщен. Правда, моих скудных способностей едва ли хватит...
- Перестань, Марк. Ты прекрасный теоретик и знаешь это. Мне нужны твой ум и твоя утонченность. Ты поможешь мне удерживать Сикиса в рамках.
Здесь таятся огромные возможности, Марк, и я уже вижу многие из них.
- Тогда быть посему, - подвел итог обсуждению Цицерон.
Они заключили друг друга в теплые дружеские объятия. И Цицерон подумал, что здесь и впрямь наступают интересные времена. Порывистый
Антоний, негодующая Клеопатра...
- Да, - сказал он, - совсем как в старые добрые времена.
ЧАС БИТВЫ
- Сдвинулась эта стрелка, или нет? - спросил Эдвардсон, стоя у иллюминатора и глядя на звезды.
- Нет, - ответил Морс.
Он уже в течении часа, не отрываясь, смотрел на детектор Аттисона. Сейчас он быстро моргнул три раза и посмотрел вновь.
- Ни на миллиметр.
- Мне тоже кажется, что она не сдвинулась, - сказал Кассель, сидящий за панелью ракетного устройства управления.
Они замолчали. Изящная черная стрелка индикатора стояла на нуле.
Ракетные пушки были наготове. Их черные носы глядели на звезды.
Помещение наполнял ровный гул. Он исходил от детектора Аттисона и действовал успокаивающе. Шум этот говорил о том, что их детектор соединен
с остальными детекторами, образующими гигантскую сеть, опоясывающую Землю.
- Какого черта они не летят? - спросил Эдвардсон, все еще глядя на звезды. - Почему они не нападают?
- Ах, да заткнись ты! - отозвался Морс. У него был тревожный и усталый вид. На левом виске его виднелся старый шрам - след от лучевого
удара, который издали выглядел, как ненастоящий.
- Я бы хотел, чтобы они уже пришли, - сказал Эдвардсон. Он повернулся на своем стуле. - А ты не хочешь, чтобы они пришли?
У Эдвардсона было узкое, боязливое лицо мыши, но мыши достаточно умной, которую кошкам лучше избегать.
- А ты этого не хочешь? - повторил он.
Ему не ответили. Люди вернулись к своим обязанностям, зачарованно глядя на шкалу детектора.
- Времени у них было достаточно, - сказал Эдвардсон, обращаясь сам к себе. Кассель облизнул губы, потом зевнул.
- Кто-нибудь хочет сыграть со мной в козла? - спросил он, тряся своей бородой.
Борода эта была памятью его выпускных дней. Кассель утверждал, что может продержаться почти пятнадцать минут, пользуясь только кислородом в
фолликулах волосков.
|
