Набрав номер мастерской, он долго слушал длинные гудки. Наконец хриплый мужской голос отозвался, что Галина так и не появлялась с прошлой ночи. И вновь предчувствие непоправимого стало сжимать сердце. Словно какой то гигантский спрут, вцепившись в Россию, втягивал в свое чрево ее лучших, талантливых людей, ее богатство, уничтожая смрадным зловонием всю атмосферу вокруг. Он ощущал, как кольца щупальцев скользят и возле него, Веры, примериваясь, чтобы облепить горло, мозг, душу.

Он вернулся на кухню, и теперь Вера сказала:

– Пожалуй, и я позвоню. Вчера в конкурсе участвовала и моя подруга Оля. Интересно, как у нее дела? У них в ресторане, надеюсь, не стреляли.

– Такая рыжая, с плутоватыми глазками? – спросил Гавр.

Он пошел следом и, прислонившись к стене, ждал, пока длился телефонный разговор. Видно, подруга была чересчур болтлива, поскольку Вера, слушавшая поначалу внимательно, уже несколько раз опускала трубку и бессильно качала головой.

Гавр пришел ей на помощь и нажал на рычаг.

– Что ты делаешь? – возмутилась она.

– Убираю помехи. Как проводят время наши конкуренты?

Чуть покраснев, Вера ответила:

– Думаю, говорить об этом неприлично.

– Ну ясно, – усмехнулся Гавр. – Стараются полюбить друг друга даже через силу, лишь бы поехать в Гонконг. Хорошая у тебя подруга, практичная.

– А твой Говоров? Он не продает себя на телевидении?

– Митька – наш агент в стане врага.

– А признайся, что ты немного завидуешь его успеху?

Гавр поморщился, словно у него заболел зуб.

– Неправда. Каждый идет своей дорогой. И на каждой из них тебя подкарауливает дьявол.

– Похоже говорит и мой отец, – произнесла Вера. – Сегодня ты услышишь его стихи.

В замке входной двери стал поворачиваться ключ.

– Мои вернулись, – сказал Гавр.

Подойдя к двери, он начал открывать замок, но, видно, что то заело в сложной конструкции, и сколько он ни дергал, язычок заклинило. В квартиру раздались звонки.

– Бабуля и дедуля, это вы? Не трезвоньте! – крикнул Гавр.

– Мы! Мы! – послышались из за двери мужской и женский голоса. – Опять замок сломался?

– Нет, я нарочно заперся, чтобы вас не пускать, – проворчал Гавр, пытаясь повернуть колесико. Что то тоскливо щелкнуло, а потом и хрустнуло. – Вы ключ вынули?

– А он застрял и не лезет! – крикнул дедушка.

– Значит, изогнулся, – обрадовал их Гавр. – Теперь и не откроешь. Сколько раз просил новый замок поставить!

– Что же будем делать? – спросила Вера, которую забавляла вся эта ситуация. – Прыгать с третьего этажа? Спускаться на простынях?

– Дедуля, сходи за слесарем! – крикнул Гавр. – У нас через два часа ледокол отходит.

– А кто там с тобой? – спросила бабушка.

– Вот откроете и увидите. Последняя византийская принцесса. А величают ее Вера.

– Мое почтение, девушка! – крикнул дедуля. – Надеюсь, мой внук ведет себя благородно?

– Вполне! – отозвалась Вера. Добрый день!

– Когда в одна тысяча девятьсот тридцать девятом году, в Мурманске, я точно так же застрял в квартире с нашей бабушкой… – начал вспоминать дед, но Гавр нетерпеливо перебил его:

– Время, время уходит, дедуля! Потом доскажешь.

– Ладно, иду в ДЭЗ! – Дед застучал палкой по ступеням лестницы.

Некоторое время длилось молчание, а затем бабушка проворчала за дверью:

– И вовсе не в Мурманске это было, а в Архангельске… И я знала – он нарочно ключ потерял. Только он до сих пор думает, что я не догадывалась.