|
- Где? - В южных морях - у островов Тонга. - Так вы ради него явились сюда? На этот раз ее ответ прозвучал вполне убедительно. - Да, - призналась она. - Он недурен собой, - сказал Мелвил, стараясь сохранять беспристрастие. - Хорошо сложен и вполне порядочен. Вполне. Но я не понимаю, зачем вам... А вас он видел? - спросил он неожиданно. - О нет. И своим видом, и тоном Мелвил постарался показать, что придерживается самых широких взглядов. - Не понимаю, зачем вы явились сюда, - сказал он. - И что вы намерены делать. Видите ли, - продолжал он с таким видом, словно вдруг вспомнил какое-то мелкое, но существенное препятствие, - существует еще мисс Глендауэр. - А она существует? - Разве нет? - В этом-то все дело, - сказала она. - И кроме того, знаете ли, в конце концов зачем вам... - Я согласна, что это безрассудство, - ответила она. - Но при чем здесь рассудок? Все это иллюзия... - Для него? - Откуда мне знать, как к этому относится он? Это-то я и хочу узнать. Мелвил снова посмотрел ей прямо в глаза. - Знаете, вы ведете нечестную игру, - сказал он. - По отношению к ней? - Ко всем. - Почему? - Потому что вы бессмертны - и ничем не обременены. Потому что вы можете делать все, что вам вздумается, - а мы не можем. Не знаю почему, но не можем. Мы, наделенные недолгой жизнью и крохотными душами, которые стараемся спасти или погубить, с головой погружены в свои мелкие заботы. А вы, порождение стихии, приходите, чтобы поманить кого-то пальцем... - Стихия имеет свои права, - сказала она и добавила: - Стихия, знаете ли, есть стихия. Не забывайте об этом. - Иллюзия? - Конечно. Всякое стихийное начало - иллюзия. Все эти химические начала, эти элементы ваших химиков... - Да? - Все это иллюзия. И ничего другого не существует. - И она продолжала: - Все, из чего слагается ваша жизнь, та жизнь, которой, как вам кажется, вы живете, все эти ничтожные дела, которые представляются вам такими важными, все эти крохотные заботы, все эти мелкие повседневные обязанности, все эти запреты, которые вы сами себе внушили, - все это фантазии, овладевшие вами так прочно, что вы уже не можете их стряхнуть. Не смеете, не должны, не можете. Нам, тем, кто за вами наблюдает... - Вы наблюдаете за нами? - О да. Мы за вами наблюдаем, и иногда мы вам завидуем. Не только тому, что у вас есть сухой воздух, и солнечный свет, и тень от деревьев, и ощущение свежего утра, и множество приятных вещей, - но и тому, что у вашей жизни есть начало и конец... Тому, что вы знаете о неизбежности конца. Потом она снова вернулась к тому, с чего начала: - Но вы так ограниченны, так связаны! Вы так плохо используете тот короткий миг, который вам дан! У вашей жизни есть начало и есть конец, но все время, что лежит между ними, вы живете, словно околдованные. Вы боитесь делать то, что доставило бы вам наслаждение, и считаете необходимым делать то, что, как вы прекрасно знаете, бессмысленно и неприятно. |
