|
Потом Теодорик положил змею на окошко между горшками с цветами и отошел прочь. В это самое время, как он обернулся к Атар-Гюлю, с удивительным вниманием следившему за всеми его движениями, вдруг кто-то крепко схватил его за руку. -- А! Наконец-то я поймал вас, господин соблазнитель! -- воскликнул колонист с громким и веселым хохотом. -- Тише, господин Вилль! Пожалуйста, тише! -- сказал Теодорик. -- Женни может подслушать нас. -- Ну так что же?.. любезнейший женишок! -- Не нужно, чтобы она знала эту шутку -- я положил ей змею на окно, чтобы отучить ее от боязни этих животных. -- В самом деле?.. змею!.. о! славная шутка!.. Мы посмеемся над этой трусихой... но я надеюсь, однако же, что тут нет никакой опасности... -- Вовсе нет, господин Вилль, змея убита и у нее отрезана голова... -- Хорошо, я спокоен теперь, друг мой, пойдем спрячемся за дверью ее комнаты и послушаем, как она будет кричать, -- сказал добрый отец, входя потихоньку в сени. Дверь вскоре отворилась, и в комнату вошла Женни, напевая вполголоса песенку, которую так любил Теодорик; она подошла к зеркалу и взяла с туалета цветы, ленты и подвенечное покрывало и начала примерять их. -- Ах! завтра!.. завтра, -- говорила она сама себе, -- мне нужно будет нарядиться в этот убор... о! какой день! какое счастье!.. как сильно бьется у меня сердце, когда я подумаю об этом... но, право, не от страха!.. о! мой милый Теодорик!.. В эту минуту легкий шум и шорох, услышанный ею у окошка, заставил ее вздрогнуть... она повернула голову в ту сторону. Но вдруг губы ее побледнели... она всплеснула руками... хотела вскочить со стула... но не могла и упала опять на него, дрожа всем телом... Несчастная девица увидела ужасную голову чудовищной змеи, ползущей в окошко и приподнимающей шторы своим телом. Она скрылась на время в ящике с цветами, стоявшем на окошке. Не видя более ужасного гада, Женни ободрилась и бросилась к дверям, стараясь отпереть их и крича. -- Маменька! маменька!.. Спасите меня!.. отоприте!.. отоприте!.. змея!.. змея!.. Но она никак не могла отпереть дверь. Ее родители и любовник держали дверь и, думая, что дело идет о мертвой змее, которую Теодорик положил на окошко, не пускали ее и смеялись ее страху. -- Не бойся! Женни! не бойся!.. Она не съест тебя, -- говорил веселым голосом господин Вилль. -- Экая трусиха!.. боится мертвой змеи!.. Женни испустила ужасный вопль и упала на пол у двери... Змея сошла с окошка, увидела свою самку, положенную Теодориком, убитую и раздавленную, зашипела и засвистела от ярости. Потом бросилась к Женни, лежащей без чувств на полу, и с неимоверной быстротой обвилась вокруг ее тела... Клейкое и холодное тело гада прижалось к груди молодой девицы... Обернувшись еще раз вокруг ее шеи, змея укусила ее за грудь... Несчастная девица, возбужденная от обморока ужасной болью, открыла глаза и увидела перед собой серую и кровавую голову змеи и глаза ее, сверкающие огнем ярости. |
