|
Министерством культуры и таможнями и навьюченные детьми, родителями и вещами. Эти чистенькие, как с другой планеты, иностранцы. Эти молодые веселые мародеры- таможенники и их прихвостни-- небритые мордастые грузчики, которые вьются меж эмигрантов, нашептывая сомнительные предложения пронести в самолет что угодно или "договориться" с таможенным инспектором, чтобы он не открывал ваш чемодан. И -- разговоры, разговоры: Сейчас они отправят эту женщину на гинекологический осмотр! Вот увидите! За то, что ее муж не подписывает акт про контрабанду серебряных вилок. Позавчера было то же самое, я сам видел. Только не из-за вилок, а из-за ложек, и они тоже прицепились -- "контрабанда". А женщина говорит мужу: "Слушай, мы оставили им квартиру, машину, деньги в банке и мебель. Так брось им эти ложки, пусть они подавятся!" И что вы думаете? Они ее за это отправили на гинекологический осмотр. И заставили сидеть в гинекологическом кресле до отлета самолета! Фашисты! А вы знаете, что делают на ленинградской таможне? У моего брата были краски -- обыкновенные краски в тюбиках. Они спрашивают: "Вы художник?" -- "Да. Я художник".-- "Ага, Хорошо. Где ваша палитра?" -- "Вот". И знаете, что сделал таможенник? Он прокалывал каждый тюбик и выжимал краски на палитру. Формально -- искал бриллианты, а на самом деле -- просто издевался, вы же знаете, что такое найти у нас хорошие краски! Дефицит хуже мяса! Брат все деньги потратил на эти краски, ничего не вез с собой, кроме них, -- художник! А этот мерзавец нарочно, как садист, выдавливал каждый тюбик на палитру -- все выдавил, без остатка!.. Ой, вы бы видели, как они издеваются в Одессе! Когда я сдавал грузовой багаж, они отняли у меня ковер -- обыкновенный ковер, из магазина, 1200 рублей стоит. Тоже сказали -- контрабанда. Так я пошел жаловаться начальнику таможни. Я показал ему свои документы -- я всю войну прошел капитаном артиллерии, имею два ранения и восемь боевых орденов. И знаете, что он мне сказал? Он говорит: "Скажите спасибо, но мы только берем с вас штраф за попытку провоза контрабанды!" -- "Но при чем тут контрабанда? -- говорю.-- Я же не прятал этот ковер! Я его сдавал в багаж!" -- "Все! -- говорит.-- Идите!" И знаете, что я ему сказал? Я сказал: "Хорошо! Вы будете иметь мой ковер, но вы будете иметь и мое горе! Бог есть!" И я вам говорю; вон лежит мой сын, он умирает, у него лейкемия, ему каждый час нужно принимать по десять таблеток, а они не пропускают никакие лекарства, я уже ходил тут к начальнику таможни. Я говорю ему: "Пропустите хоть двадцать таблеток, на два часа до Вены! Иначе парень умрет по дороге!". Знаете, что он ответил? "Не летите!". Вот и все, представляете? "Не летите!". Но я вам скажу: они будут иметь наши ковры и наши ложки, но они и будут иметь и наше горе! Очень скоро! Бог есть!.. Я впитывал в себя эти разговоры, лица, детали: муснистую белизну лба огромного 23-летнего сварщика с лейкемией, который лежал на полу, на брезентовых носилках, почему- то босой, но в пальто и с кислородной маской на лице... потерянное черепашье лицо старухи Фельдман... истерические поцелуи взасос 16-летней еврейской девчонки и 17-летнего русского парнишки, расстававшихся навсегда (казалось, они тр...я прямо сейчас, стоя, на глазах у родителей и у всего мира)... красные варежки, свисавшие из рукавов кроличьей шубки девочки со скрипкой... мембранный, с потолка, голос объявлений о посадке в самолеты на Токио, Монреаль, Париж, Прагу, Хельсинки. |
