|
Они будут здесь, через несколько минут. Скажи оператору, пусть разрядит камеры и сунет туда эти кассеты, -- и Костя протянул мне сумку с принесенными им кассетами. А что это за пленка? -- спросил я, даже не усомнившись в точности его сведений. Я знал, что в каждом городе, где мы снимали. Костя первым дедом кадрил местных телефонисток. Таким образом, вся киногруппа и особенно падкие на любую юбку осветители и ассистенты оператора меньше рисковали прихватить триппер, а Костя Зайко получал бесперебойную связь с Ленинградом. Это чистая засвеченная пленка, -- он сунул мне в руки принесенные кассеты. -- Быстрее, Вадим! Мне еще нужно организовать, как вывезти нашу пленку из Свердловска. Нас с тобой будут обыскивать в аэропорту. Но какой смысл спасать эту пленку, если весь фильм арестован? Он покосился на оператора и двух его ассистентов, стоявших поблизости и продолжавших съемку И сказал мне шепотом: Ты имеешь дело со мной, не так ли?-- и вдруг впервые за все время нашей совместной работы сорвался на крик:-- Я вам приказываю сдать мне всю снятую пленку? Я представитель администрации студии! Я изумленно уставился на него, а он добавил сквозь зубы:-- Дурак! Делай, что я говорю! Быстро! Внизу, по боковому переулку уже катили к проходной завода две черные "Волги" -- верный знак свердловского КГБ.. А от здания управления "Уралмаша" к подъемному крану бежали три каких-то типа. Они так спешили, что, как и Костя Зайко, были даже без пальто и шапок... _9_ Советский -- режиссер -- должен -- знать -- на кого -- он -- работает! Кулак Павлаша, министра кинематографии, увесисто отбивал по столу паузу после каждого его слова. Костя Зако сумел- таки вытащить наш фильм из Смольного и ленинградского КГБ -- он сыграл на ведомственных амбициях министра кинематографии, в дела которого вдруг вмешался Романов, "провинциальный" секретарь обкома. Но, как говорится, хрен редьки не слаще. Теперь я сидел напротив холеной морды министра, между ним и мной была лишь полированная крышка его министерского стола, а по бокам от меня сидели Николай Лапшин, директор Ленинградской киностудии, и Станислав Межевой, главный редактор сектора художественных фильмов Министерства кинематографии. Павлаш только что просмотрел материал моего фильма в своем персональном кинозале на третьем этаже министерства, а точнее -- ушел с просмотра по среди фильма, после эпизода пьяной драки в общежитии сибирских шоферов. Пристукивая кулаком по столу, он синхронно с этими ударами ронял каждое слово отдельно: Даже -- иностранные -- корреспонденты -- уже -- не порочат -- нашу жизнь так -- как вы -- в этом фильме! Кто -- дал -- вам право -- так -- снимать -- нашу -- жизнь? -- Я снимал по сценарии, который вы утвердили. -- По каждому сценарию можно снять пять разных фильмов. Можно снять, как рабочие идут на работу летом, при теплом солнце, а можно, как вы, -- зимой и ночью! -- И Павлаш повернул свою бульдожью рожу к директору студии: -- Вы что -- не видели, что он снимает? Эпизод пьяной драки можно сократить, мы предлагали режиссеру... -- испуганно сказал Лапшин, Действительно, еще два месяца назад, до ареста фильма, все руководство студии просило меня вырезать этот и шесть других эпизодов, потому что заранее знали: министр не примет фильм в таком виде. Он просто не может принять его в таком виде, ведь по вечерам в Барвихе, райском правительственном дачном поселке под Москвой, он показывает каждый новый советский фильм своему тестю -- члену Политбюро Кириленко и его закадычному другу Леониду Брежневу. |
