"Жаль, что шеф не сказал, когда Лентинн приехал сюда, - думала Амалия. - При втором варианте ему понадобится, скажем… скажем, десяток дней на разведку. Надо бы спросить Хесуса, не являлся ли к нему кто с расспросами».

    Додумывая это все, она ехала к Берту. Рон, как ему и полагалось - молчал - только хмыкнул, когда на последнем участке шоссе она сказала, что включает Невредимку. Могла бы и не включать - никто на них не покусился, и на подъездной дороге не было ни живой души.

    В ущелье действительно вздымался колпак защитного поля: если приглядеться, была видна одинокая черная ветка, висящая в воздухе между иззубренными скальными стенами. Солнце стояло близко к полуденному пику и освещало обе стороны ущелья, почти не оставляя теней; выветренная черепичная крыша старого дома отливала серебром, а освещенная часть антенны-тарелки была похожа на молодую Луну, лежащую вверх рогами. У границы поля Ров погудел - из дома вышел Берт в бейсбольной кепке и помахал: въезжайте.

    Он встретил Амалию не так, как она ожидала. Она думала, Берт промычит: «Ага, приехала. Вот и славно», - и вернется к своим делам, но он обнял Амалию так, что она пискнула, потом всмотрелся в ее лицо и уверенно сказал:

    -  А! Что-то случилось с обезьянкой…

    -  Со мной-то ничего, - сказала она. - Поставь колпак на место… Слушайте, кофе здесь дают или только ребра ломают?

    Они учинили совет. Забавно было видеть, как Берт надул щеки и забарабанил пальцами по столу, едва она сказала, что звонила Мабену. Вот такой он был человек - не выносил ничего непонятного, а объяснить, с какой стати она вдруг позвонила своему бывшему шефу, Амалия не могла. Впрочем, Берту ее объяснения были без нужды: ему требовалось понять самому, а он - не мог. Кажется, из-за этого он и слушал невнимательно; спохватившись, потребовал, чтобы она повторила сообщение Мабена дословно. Она повторила - всего-то две фразы, полтора десятка слов. Тогда он сморщил нос и объявил:

    -  А! Что я говорил? Мы им нужны живыми; Ронни… Так. Значит, он - знаменитость, этот Лентини? Что именно о нем известно?

    Амалия воспроизвела ориентировку на Лентини и добавила кое-что от себя. Что в ФБР отвалили бы добрый куш тому, кто даст прямые улики против Папы, потому что помимо грязного бизнеса его подозревают в организации десятка-другого убийств. Но с другой стороны, он служит неким стабилизатором среди нью-йоркских гангстеров - во всяком случае, Лентини решительно против покушений на полицейских, а его гнева бандиты остерегаются - насколько могут,

    Берт слушал все это и кивал, развалясь на скамье со спинкой. Выслушав, полез в холодильник за спиртным, для Амалии извлек бутыль кислого вина. Разлил по стаканам и пробасил:

    -  С возвращением, рыжик… - Выпил своего неразбавленного, крякнул. - Что делаем, камрады? Драпаем отсюда, а?

    Рон смотрел в сторону; впрочем, было ясно, что Берт не его мнения спрашивает. Ответила Амалия;

    -  Драпать нельзя - перехватят по дороге, я уверена. И на этот раз оставят резерв, чтобы нас отследить.

    -  Полагаешь, уже обсели?

    -  Надо исходить из худшего, Берт. Лентини здесь, значит, они знают, где мы.