|
– То, что должна сделать. Отпустить его. – А если он не захочет, чтобы его отпускали? – спросила девушка. Алекс пожала плечами. Тяжесть легла на ее сердце. – Если не поедет, потом пожалеет об этом. Ведь он говорил мне, что лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том, что не смог. С этим девизом он живет всю жизнь. – Она запнулась и вздохнула. – Он должен ехать. – А ты не можешь поехать с ним? Алекс покачала головой. – Я не нужна ему в дороге. У него будет достаточно забот и без… – Он идет. Слова Трэвиса приковали все взоры к двери. Сердце Алекс отчаянно колотилось. Каждый шаг Хэнка эхом отдавался в нем. Он прошел через столовую, потом распахнул дверь на кухню и осмотрелся. Его взгляд остановился на Алекс. Чтобы скрыть слезы, застилавшие ей глаза, она отвернулась к плите. Она так много узнала об этом человеке за последние полчаса, и ее любовь переросла все известные ей границы. Он нежно повернул ее лицом к себе. – Что случилось? – Ты собирался продать Сад. Мне показалось, я готова… готова… – Потерять еще один родной дом. Правильно? Она кивнула, надеясь, что он спишет ее бледность на это. – Но нам больше не нужно продавать Сад. – Хэнк оглянулся на Трэвиса. – С этим мы разо-брались, так? – Ты имеешь на это право, брат. Я решил, что поторчу здесь и займусь Садом, пока ты бу-дешь на родео. На кухне воцарилось молчание, и было слышно лишь шипение котлет на сковороде. Алекс пыталась не дрожать, когда Хэнк внимательно посмотрел на Трэвиса, потом на Клэр, потом на нее. Он прислонился бедром к кухонному столу и скрестил руки на груди. – Похоже, вы трое о чем-то сговорились. – Ты хотел вернуться на родео, и ты должен вернуться, – произнес Трэвис недрогнувшим голосом. – А кто говорил, что я хочу вернуться на родео? – Ты, – сказала Алекс. – В Ландере. Ты сказал мне, что хочешь вернуться. Я думала, ты го-ворил о выступлениях по уик-эндам, но ты имел в виду постоянную работу, не так ли? – Тогда я думал, что мы потеряем Сад. Сейчас я… – Что сейчас? – Кресло Трэвиса заскребло по полу. – Ты до смерти хотел вернуться на ро-део все восемь лет. Это твой шанс. Поезжай. Хэнк прищурился. – Вы точно о чем-то сговорились. – Мы просто хотим, чтобы ты был счастлив, Хэнк, – проговорила Клэр. – Если ты… Трэвис прервал сестру: – Ты занимался Садом восемь лет. Сейчас моя очередь. – Ты думаешь, что справишься лучше меня? – нахмурился Хэнк. – У тебя есть опыт? По-чему ты думаешь, что сможешь сохранить его, если я не смог? – Я знаю, что у меня отложено достаточно, чтобы держаться десять лет, даже если мы не продадим ни одного быка, – ответил Трэвис. – А если тебе не нравится, я выкуплю твою долю. – Они метали друг в друга злобные взгляды. Алекс хотела броситься между ними, но не могла. Трэвис хорошо знал своего брата. Говорить о жертвах Хэнка – только раззадоривать его упрям-ство. – Нет. Если кто и останется на ранчо, то я. Хэнк обнял Алекс за талию и привлек ее к себе. – Почему? – тихо спросила Алекс. Он взглянул на нее, и в его глазах неожиданно засветилась нежность. – Потому что я люблю тебя, потому что здесь ты будешь счастлива. Она почувствовала, что нож вонзился в ее сердце. Он любит ее? Как смеет он говорить об этом сейчас? Она оттолкнула его. – Нет! Это не повод отказываться от своей мечты. – Я не хочу на родео. Да, я когда-то думал, что хочу, но это было до того, как приехала ты. Алекс, ты заставила меня понять, что это старое здание – мой дом. |
