|
Дом на улице Попова не маленький, десятки подъездов. Большая циркуляция людей, конторским работать трудно. Конторские уже знают что произошло в Риге, разница четыре часа во времени. Виктор провёл у Берсенёва весь день, направляется в магазинчик за сигаретами. Конторские подходят к нему в магазине. Из магазина он выходит с ними. Возможно они принимают его за меня в первый момент, возможно сразу узнают кто он. Его везут в штаб-квартиру ФСБ либо в отделение где допрашивают с пристрастием. Нервы у подполковника Кузнецова взвинчены, поскольку нацболам удалось в риге совершить свою акцию. При допросе Золотарёва перегибают палку и он впадает в кому. Что делают для того чтобы скрыть следы пыток. Правильно устраивают ДТП со смертельным исходом. Но у Виктора — безденежного маргинала никогда не было автомобиля. Водить он не умеет. Тогда его труп везут туда откуда взяли и сбрасывают из окна пятиэтажки, чтобы скрыть следы пыток. По меньшей мере четыре нити связывают смерть Золотарёва с НБП и со мной лично. 1) ТО что он вышел на смерть из квартиры секретаря региональной организации НБП на Алтае. 2) То, что Золотарёв был моим проводником в горах республики Алтай в августе-сентябре, когда за нами уже следила ФСБ — машины, «наружки» ездили за нами не скрываясь. 3) То что погиб Золотарёв в ночь с 17 на 18 ноября — в день взятия нацболами башни Собора святого Петра в Риге, акции, которую пыталось предотвратить всеми силами ФСБ. 4) То что я со дня на день должен был появиться в Барнауле и остановиться в квартире у Берсенёва. Что я и сделал, опоздав на 10 дней. Интересно и то, что я сел в машину ехать в Горный Алтай у дома Берсенёва. На выезде из Барнаула машина была подвергнута обыску с понятыми. По моему мнению смерть Золотарёва — отдача от Рижской акции. Замечательно то что Берсенёв даже не был допрошен по поводу смерти Золотарёва. Почему? Чтобы не возникло никакой связи с НБП. Не фигурировало в протоколе. Я вклинил в Рижскую акцию историю убийства Золотарёва намеренно, дабы показать какая уже шла за партийцами охота: от Барнаула до Риги, на гигантском пространстве, мы уже были под колпаком. Там на башне события развивались следующим образом: огласив свои требования, разбросав листовки, ребята согласились сойти с башни только после того, как к ним поднимется посол России в Латвии. Посол приехал и тогда Журкин, Соловей и Гафаров позволили себя арестовать. Несколько суток их успешно прессовали и били. На голову Сергею Соловью надевали целлофановый мешок и завязывали, об этом он позднее повествовал сам команде ТВ-6, которая его и Журкина снимала в Рижской тюрьме. Через несколько суток их оставили в покое и стали готовить к суду. Несколько суток предшествовавшие акции, со времени ареста четырёх нацболов в районе Даугавпилса до конца ноября в Латвии свирепствовала национал-большевистская истерия. Результатом явилось то, что избиратели на выборах в рижскую городскую думу отшатнулись от антирусских сил и во множестве проголосовали за движение «ЗПЧЕЛ» — за права человека, объединяющие под общей крышей в большинстве своём русскоязычные организации , в том числе и рижское отделение Конгресса Русских общин. Если бы Национал — Большевистская партия была зарегистрирована в Латвии, то приязнь возникшая к героическим пацанам Соловью, Журкину и Гафарову выразилась бы в том, что избиратель голосовал бы за нас, за партию героев. Не имея возможности проголосовать за нас, они проголосовали за умеренных. К слову сказать только небольшая часть русскоязычных проживающих в Латвии имеют право воспользоваться избирательным правом. 600 тысяч русских лишены такого права. Если отвоевать для них избирательные права легко добиться прихода к власти пророссийского правительства. Однако российские власти не идут путём борьбы за права своих граждан. Они заискивают перед режимами стран Балтии. А спецслужбы кооперируют с ними против интересов русского народа. По утверждению адвоката Беляка, он ездил в Ригу на процесс над Соловьём, Журкиным и Гафаровым, это российские спецслужбы дали латвийцам совет судить нацболов по статье «терроризм» вместо статьи «хулиганство». |
