|
– Хорошо. – Давным давно, двадцать четыре года назад, здесь бродила девочка сирота. Она жила, подбирая объедки, – сказала Розалинда. – Вы ее помните? Старуха пожала плечами: – Тут бродило много сирот. – Эта была совсем маленькая, кроха. Старуха задумчиво пососала свою незажженную трубку. – Ах, эта. На улицах не так то много маленьких девочек. Их забирают в бордели. Ее взяли темноволосый мужчина и женщина. Они не походили на содержателей борделя, а там кто его знает. – Сузив глаза, она присмотрелась к Розалинде. – Должно, ты и есть та самая девочка? Не так уж много светловолосых с карими глазами. Розалинда кивнула. Старуха перевела взгляд на Стивена. – Это твой муж? Тебе повезло. – Я хорошо это знаю, – согласилась Розалинда. – А вы добрая. Однажды даже дали мне хлеб. – Не дала, – закудахтала старуха. – Старая Молли ничего не дает бесплатно. – Верно, я что то дала вам взамен, – медленно сказала Розалинда. – Вот только не помню, что именно. – Платочек, – подсказала Молли. – Тонкая ткань, хорошее шитье. Я берегла его долгое время, потом продала за два шиллинга. Розалинда затаила дыхание, ее глаза расширились. – Платок? А вы не помните, как он выглядел? Молли вся сощурилась. – Там были вышиты цветы. Какое то животное и буква «М». Как и у меня. – Она вновь закудахтала. – Поэтому мне и не хотелось его продавать. – Стивен, у тебя найдется карандаш и листок бумаги? – взволнованно спросила Розалинда. Стивен протянул ей карандаш и сложенный конверт. Розалинда быстро набросала небольшой квадрат со стилизованным львом в одном углу и изысканно вырисованным инициалом «М» в другом, с цветами по всему свободному пространству. Затем, показав свой набросок Молли, она спросила: – Вышивка выглядела так? Старуха скосила глаза на ее рисунок. – Да, так. Значит, это и впрямь был твой платочек. Стивен взял Розалинду за свободную руку. Рука дрожала. – Вы не помните, как моя жена появилась на этих улицах? – спросил он. Молли пожала плечами: – Говорят, ее вместе с какой то старухой привезли на боте с корабля. Как только женщина ступила на берег, у нее начался приступ какой то тяжелой болезни. Она умерла. Сторож попытался поймать девочку, но она убежала. Так говорили люди. Старая женщина. Это подтвердило уверенность Розалинды, что она путешествовала не с матерью. – Сколько времени провела моя жена здесь, пока ее не увели? – Месяца два. Точно не помню. Стало быть, Розалинда провела здесь восемь или девять недель, живя в грязи, убегая от крыс и всяких извращенцев, подбирая объедки. Эта мысль отозвалась в нем почти физической болью и укрепила его решимость сделать что нибудь для Томаса и Марии. Он склонил голову, прощаясь с Молли: – Благодарю вас, мадам. Она обнажила в улыбке беззубые десны. – Такой славный джентльмен, как вы, мог бы вознаградить старую Молли за ее помощь. Он вытащил из кармана золотую монету – полугодовое жалованье для служанки – и дал ее старой женщине. Радостно хихикая, она поспешила в дом, видимо, боясь, как бы он не передумал и не отобрал монету. Стивен внимательно осмотрел рисунок жены. – Этот лев похож на геральдическое изображение. Ты ничего больше не помнишь об этом? Розалинда покачала головой: – Этот лев вспомнился мне только сейчас. Он всмотрелся в причудливый инициал. – Может быть, настоящее твое имя начинается с «М»? Мари? Маргарет? Вся побелев, Розалинда вдруг попятилась от него. – Господи! Я не должна была сюда приезжать. Это ошибка. Чувствуя, что его слова пробудили какие то темные воспоминания, Стивен обнял ее за плечи. |
