Пауэлл видел эти расчеты и карту, сделанную с фотографий телескопа. Он знал, что в одной стене огромной лаборатории есть отверстие, и через это отверстие снаружи проникает какой-то мерцающий свет.

Спектроскопический анализ показал, что это и есть лучи смерти — изучение, способное разрушить ткань клеток. Именно из-за них весь корпус «Манхэттена» был покрыт прочной броней, а иллюминаторы снабжены специальными щитками.

Если Оуэн увидит эти расчеты и карту, то сможет провести корабль сквозь лучевой барьер. После краткой инструкции космическим двигателем Эберли может управлять даже ребенок.

Но что лежит дальше, за пределами лаборатории? Этого никто еще не знал. Возможно, там враги Колоссов. Разумеется, этот чужой мир — мир гигантов, в котором люди будут не больше муравьев.

Пауэлл долго думал об этом. Какой бы мотив ни был у Оуэна, он, несомненно, стремится достичь своей цели.

Пауэлл подошел к иллюминатору и безнадежно уставился в него. Серая пустота по-прежнему была неподвижной и неизменной. Возможно, это было связано с какими-то странностями атмосферы, хотя воздухом вполне можно было дышать, по крайней мере в Нью-Йорке. Разумеется, на корабле специальная аппаратура следила за тем, чтобы воздух был насыщен кислородом и очищен от углекислого газа.

Интересно, подумал Пауэлл, заметят ли Колоссы летящий корабль? Для них он был бы меньше ногтя, если у них вообще были пальцы и ногти. Разумеется, они могли разбить корабль одним ударом кулака. И никакая скорость не помогла бы кораблю от такого нападения.

И все же скорость корабля была огромной, такой еще никогда не встречал Пауэлл во время своих предыдущих полетов. В барабанных перепонках у него появилось странное давление, а все тело то и дело покалывало. Не было никаких ориентиров которые помогли бы судить о скорости, но Пауэлл не удивился, когда далеко впереди, в тумане, появился слабый свет.

Корабль летел прямо на это тусклое свечение. Затем из глубины его вырисовался перпендикулярный барьер, простирающийся безгранично во все стороны. В этом барьере было отверстие, закрытое завесой зеленоватого свечения, рябящего, точно вода водопада.

И прямо в это изумрудное свечение летел корабль.

Автоматы закрыли иллюминаторы щитками, и корабль стал совершенно слепым. Внезапно его пронзила сильная вибрация, и он стал падать, точно раненая птица. Но тут же выпрямился и полетел дальше.

«Манхэттен» летел из большой лаборатории прямо в неизвестность!

Глава XVI

Беседа с врагом

Щитки на иллюминаторах оставались закрытыми. Пауэлл не спускал с них глаз, отчаянно желая увидеть, что делается за пределами корабля. В рубке управления Оуэн мог управлять кораблем, глядя на экраны, но запертый в каюте Пауэлл понятия не имел, что представляет из себя новый, внешний мир.

Затем Пауэлла испугала мысль о том, что корабль в этой неизвестности движется вслепую. И чтобы хоть что-то делать, он принялся искать оружие. Он нашел маленький лучемет Джахверта — один из лучших современных пистолетов, и несколько запасных обойм, которые разложил по карманам. После этого ему больше ничего не оставалось делать, кроме как ждать.

Прошло много времени до того, как «Манхэттен» куда-то приземлился. Ничего не происходило. Иллюминаторы оставались закрытыми. Неужели Оуэн намеревается оставить своего пленника здесь навсегда? Пауэллу не грозили ни голод, ни отсутствие воздуха, если его специально не отключат. Но тревожила его неизвестность. Пауэлл в который уже раз осмотрел дверь. Можно ли сбежать отсюда? Вряд ли. Дверь была сделана из твердой бериллиевой стали.

Но такой радикальный выход оказался ненужным. Внезапно дверь открылась.

— Ну что ж, выходите, — почти дружелюбно сказал Оуэн. — Чего вы ждете?

Пистолет Пауэлла был наготове. Пауэлл увидел, что толстяк на пороге стоит без оружия, держа руки по швам.