Свет внутри выключен. К стене под окном кабинета вплотную примыкал невысокий книжный шкаф. По обе стороны от стекла вдоль стены выстроились полные книжные полки. Квинн приподняла створку окна и сняла раму.

С позиции относительного укрытия они стреляли во все, что двигалось.

Лиам хотел, чтобы они не ввязывались в перестрелку. Он хотел, чтобы они вообще убрались из «Винтер Хейвена», но не представлялось никакой возможности безопасно вывести всех, особенно Майло.

– Мы не будем сидеть сложа руки, – заявила Квинн. – Это и наш город тоже. Это наши жизни.

Ханна ее поддержала.

Виггинс и Лютер находились в большой гостевой ванной комнате в центре дома, все еще связанные и с кляпом во рту, Лютер в одних трусах. Они будут в безопасности, дожидаясь, пока с ними не решат окончательно.

Майло лежал внизу, его тело присутствовало, но разум витал где то далеко, дрейфуя в подвешенном состоянии между жизнью и смертью.

Призрак охранял их всех, беспокойно вышагивая по периметру лестницы и постоянно проверяя своих подопечных. Если кто то приближался к раздвижным стеклянным дверям или окнам, Призрак поднимал тревогу.

Никому чужому не позволено входить в этот дом.

У Ханны был ее верный 45 й калибр, три магазина и большая ковбойская пряжка, чтобы передергивать затвор одной рукой. Лиам оставил им по дробовику на каждую, две коробки патронов и AR 15 с оптическим прицелом и большим количеством магазинов и патронов для Квинн.

Дом Виггинса стоял на берегу реки, в стороне от главной дороги, где происходило большинство событий. Тем не менее, несколько бродячих ополченцев попали в поле их зрения.

Ханна промахнулась дюжину раз, но в конце концов зацепила одного в ногу.

Она стиснула зубы от разочарования. Ее тренировки приносили улучшения, но она не достигла мастерства. Все происходило не так, как в кино, где новичок впервые берет в руки оружие и с легкостью расправляется с врагами с мгновенной точностью.

Реальный мир выглядел иначе: движущиеся мишени, психопаты, пытающиеся убить тебя, страх и паника, дышащие тебе в затылок, малейшая ошибка – разница между жизнью и смертью.

Квинн, с другой стороны, обладала природным талантом. Она умела стрелять из охотничьего ружья и рогатки. Даже без подготовки Лиама она освоила AR 15 практически сразу.

Она прикончила двух ополченцев. На это ушла большая часть их патронов, но она справилась.

Мимо пронесся снегоход, фары поблескивали в темноте.

– Попался. – Квинн проследила за ним и сделала несколько громких выстрелов. Латунные гильзы рассыпались по полу.

Машина вильнула в сторону и врезалась в кленовое дерево, перебросив ездока через ручки в снежный вал. Фары мерцали, желтые конусы света освещали широкую полосу снега, прочерченную опрокинутым почтовым ящиком.

Когда мужчина поднялся – пошатывающаяся, дезориентированная тень, силуэт которой отражался в свете фар, – Квинн выпустила несколько коротких очередей, пока он не упал и не затих.

– Хорошая работа, – отметила Ханна. – Уже с тремя Лиаму и Бишопу не придется драться.

Квинн не поднимала глаз от прицела.

– Этого недостаточно. Их еще много. Мы должны перебить всех до единого.

– Обязательно.

Челка Квинн сбилась набок, ее пирсинг сверкал в лунном свете, проникающем через окно. Она выглядела такой юной. Совсем молодой, уязвимой и невероятно свирепой.

У Ханны защемило в груди от нежности к этой жесткой, оставшейся без матери девочке.

Рот Квинн сжался в тонкую линию, когда она меняла пустой магазин на новый – их последний. Она вставила его, нажала на затвор, чтобы дослать патрон в патронник, и поправила приклад на своем плече, прижав щеку, чтобы посмотреть в прицел.

Слабый намек на рассвет осветил бархатную черноту неба.