— Мы сдержим слово, — раздался позади Раймунды голос главы клана Шагающих по воде. — Это была проверка. Отдай девочку, её опять отведут ко мне.

— Зачем? — холодно поинтересовалась королева. — Я вам её не дарила, а оборотень уже согласился служить. Ничего, в Империи много людей, каждому достанется по дюжине. Так когда вы надумали выступать? Предлагаю день рождения дочери Темнейшего. На праздник соберётся весь клан Вечности, никто не уйдёт.

Глава вампиров похвалил Раймунду, заметив: она первая женщина, внушившая ему уважение, и предложил обсудить план действий возле уютного очага.

— Девочка свободна, — распорядился Неспящий. — Проводите её в мои покои и накормите. Трогать не смейте.

— Заберёте девицу, когда надумаете уходить, — обратился вампир к королеве.

Мериам упала на колени перед королевой, моля не отпускать её с Неспящими. Все эти дни адептка провела в страхе и сумела осознать всю полноту беспомощности. Это оказалось хуже ожидания казни в тюрьме: тогда вокруг были люди, а не нечисть.

Рассказывая о высших тёмных, Лоопос упоминал и способы защиты, но, увы, для всех них необходима волшебная палочка. Что толку от заклинаний, когда не можешь их применить?

Опытным путём, отбиваясь от вампиров, слюнявивших шею и лезших под одежду, Мериам выяснила, что они боялись огня. Простейшие бытовые чары спасли адептку от изнасилования и принудительного донорства, помогли продержаться до прихода главы клана. Он застал Мериам в кругу шипящих подданных, отчаянно отбивавшуюся огненными плевками. Слабые, они лишь обжигали, не причиняя вреда, злили, но не давали прикасаться.

Оценив смелость и находчивость пленницы, глава клана забрал Мериам к себе. Просто подошёл, взвалил на спину и унёс, дав понять, что намерен развлекаться и есть сам.

А после адептку положили в саркофаг. Это случилось, когда разъярённый после разговора с Элалием Сааматом вампир искал, на ком бы выместить злость.

Мериам грубо волокли, будто куль, не жалея пинков и ударов в спину. Но по сравнению с ужасом, который испытала адептка при виде ворвавшегося в комнату седовласого вампира с горящими глазами, это были пустяки. Мериам тогда показалось, будто он разорвёт её.

Глава клана схватил связанную адептку, швырнул о стену, навис над пленницей острыми клыками, но раздумал, приказал унести в склеп. Там Мериам провела все эти дни, питаясь хлебом и вином, не видя солнечного света и ежечасно слыша свистящий шёпот о том, что сделают с её телом.

Крышка саркофага давила, не хватало воздуха. Вампиры оставили щёлочку для дыхания, но ведь и снаружи были только тлен и зловоние.

Пользуясь тем, что её развязали, Мериам пробовала выбраться, но не хватало сил. Она ощущала себя похороненной заживо и гадала, кто покоился в таких же саркофагах справа и слева, и не парят ли их духи над могилами.

И вот теперь адептка стояла на коленях перед Раймундой и, прижавшись губами к перчатке, молила не допустить повторения кошмара. Мериам знала: королева — сильный маг, с ней в душе расправила крылья надежда на спасение. Слабая, робкая, но не растерзали же их пока вампиры!

Раймунда жестом подняла Мериам и заверила, что не даст её в обиду.

— Ступайте, вас действительно не тронут. Достопочтенный Арминас даст слово, поклянётся луной.

Но глава клана почему-то не спешил с клятвой. Он протянул сморщенную костлявую руку к адептке и с неожиданной быстротой и ловкостью рванул её к себе. Мериам и опомниться не успела, как ладони вампира легли ей на плечи.

Неспящий вкрадчиво зашептал, не сводя взгляда с королевы:

— Я мог бы убить в любую минуту, в любой миг — это ли не гарантия? Иди же, поспи, дитя. Тебя хорошо накормят.

— Так вы даёте слово?

Раймунда окутала адептку серебристым облачком, вынудив вампира отпустить её.