|
Брайан Ричардсон поставил недопитую чашку. – Мне тоже пора. Спасибо за чай, миссис Хауден. – Он церемонно раскланялся с Маргарет, на ходу, легонько коснулся руки Милли. Когда они вместе с Хауденом уже выходили из гостиной, до женщин донесся голос Ричардсона: – Я буду в аэропорту и провожу вас, шеф. – Не уходите, Милли, – предложила Маргарет. – Выпейте чаю. – Спасибо. – Милли опустилась в кресло, где прежде сидел Ричардсон. Занявшись сложными манипуляциями с серебряным заварочным чайником и кипятком, Маргарет заметила: – У нас не дом, а сплошной кавардак. Больше нескольких минут кряду ничто не остается в покое. – Кроме вас, – тихо проговорила Милли. – А что мне еще остается, дорогая моя? – Маргарет налила Милли чаю и добавила себе свежей заварки. – Все идет мимо меня. Я как то не научилась переживать из за всех этих важных событий. Хотя, может быть, и стоило бы. – Да зачем это вам, – возразила Милли. – Когда познакомишься поближе, все оказывается на удивление однообразным и скучным. – Я так и думала, – Маргарет улыбнулась и подвинула поближе к Милли сахар и сливки. – Но от вас такого не ожидала. Всегда считала вас полной энтузиазма правой рукой Джейми. Милли неожиданно для себя самой призналась: – Энтузиазм выдыхается, а руки устают. Маргарет рассмеялась: – Какие мы с вами обе ужасные предательницы, не правда ли? Но должна сказать, что время от времени находишь в этом хоть какое то облегчение. Наступило молчание, тишину большой полутемной гостиной нарушало лишь потрескивание пылающих поленьев. По потолку плясали отсветы пламени. Поставив свою чашку, Маргарет участливо спросила: – Вы когда нибудь жалели, что все так обернулось? Между вами и Джейми, имею в виду. На мгновение у Милли перехватило дыхание. Значит, Маргарет знала. Знала все эти годы и ни разу не обмолвилась ни единым словом. Милли часто задумывалась над этим, а порой даже начинала подозревать, что это так. Теперь она знала наверняка – и почувствовала огромное облегчение. Она ответила абсолютно честно: – Я никогда не была уверена до конца. А теперь я не очень об этом и думаю. – Понимаю, в конечном итоге так всегда и бывает. Сначала думаешь, что рана никогда не закроется. Но в конце концов она неизбежно заживает. Милли заколебалась, подыскивая нужные слова. Потом прошептала: – Вы, должно быть, очень переживали. – Да, – задумчиво и медленно кивнула Маргарет. – Помнится, в то время я страшно страдала. Как и любая другая женщина на моем месте. Но в конце концов все проходит. А иначе нельзя, по правде говоря. – Не знаю, смогла бы я проявить столько понимания, – тихо произнесла Милли и неожиданно добавила: – Брайан Ричардсон сделал мне предложение. – И что вы ответили? – Я еще не решила, – Милли озадаченно покачала головой. – По моему, я люблю его, я знаю, что люблю. Но, с другой стороны, я до конца не уверена. – Жаль, не могу вам помочь, – в голосе Маргарет слышались неподдельная нежность и участие. – Я давным давно поняла, что невозможно жить жизнью других людей. Мы должны решать сами – даже если при этом и ошибаемся. Да, это верно, подумала Милли, и вновь перед ней встал вопрос: а сколько еще она сама собирается тянуть со своим собственным решением? Глава 2 Джеймс Хауден тщательно закрыл за собой двустворчатые двери кабинета и взял трубку специального телефона красного цвета. Это был оснащенный шифратором аппарат прямой связи, надежно защищенной от прослушивания. |
