|
– Ты ведь нарочно это подстроил? – тихо проговорил Том. – Я не был уверен, что именно произойдет. Но видел, что он готов лопнуть. – признался Элан и огорченно добавил: – А теперь очень жалею, что так поступил. – Думается, Крамер жалеет еще больше, – заметил Том. – Ты, конечно, крепко его подловил. Я тут переговорил с А. Р. Батлером. Кстати, Батлер совсем не плохой мужик, когда узнаешь его поближе. Он сказал мне, что Крамер очень приличный чиновник – усердный, честный. По словам нашего ученого друга, “если вспомнить, сколько мы платим государственным служащим, то Крамеры нашей страны много лучше того, что мы заслуживаем”. Элан промолчал. – Как говорит Батлер, – не унимался Том, – Крамер уже получил одну нахлобучку за это дело – и не от кого нибудь, а от самого премьер министра. То, что произошло сегодня, на мой взгляд, вполне тянет еще на один нагоняй, и теперь ты, видно, сам догадываешься, что ты с ним сотворил. – Мне просто стыдно, – с трудом выговорил Элан. – Мне тоже, – угрюмо бросил Том. От толпы, теснившейся вокруг Анри Дюваля, отделился Дан Орлифф и не спеша подошел к ним. Локтем он прижимал свернутую газету. – Мы едем в отель к Анри, – объявил репортер. – У кого то нашлась бутылка, и возникла неотложная потребность отпраздновать. Вы с нами? – Нет, спасибо, – отказался Элан, а Том молча покачал головой. – Ладно, – репортер, собравшись уходить, протянул Элану газету. – Дневной выпуск. Есть кое что о вас, подробнее – в последнем выпуске. Том и Элан проводили взглядом уводившую с собой Анри Дюваля группу. В центре ее энергично суетился рябой в верблюжьем пальто. Одна из женщин повисла на руке Анри. А он сиял счастливой улыбкой, наслаждаясь всеобщим вниманием. И даже не оглянулся. – Пока дам ему волю, – сказал Элан. – А к вечеру разберусь с ним как следует, приведу его в чувство. Не могу же я предоставить его самому себе, взять и просто бросить. – Желаю удачи, – сардонически усмехнулся Том. – Да с ним все будет в порядке, – горячо запротестовал Элан. – Может, он прекрасно устроится. Ничего нельзя знать заранее, тем более предрешать заранее. – Да, – согласился Том с некоторым ехидством. – Заранее предрешать нельзя. – Если даже он сорвется, – стоял на своем Элан, – дело не в человеке, дело в принципе. – Ага, – Том начал спускаться вслед за Эланом по ступеням. – Сдается мне, так оно и есть. Сидя за тарелкой исходящих паром спагетти в итальянском ресторанчике около их конторы, Элан рискнул сообщить Тому печальную новость о гонораре. К его удивлению, Том воспринял ее довольно равнодушно. – Я, вероятно, поступил бы так же, – признался он. – Не переживай, как нибудь выберемся. Элана охватила теплая волна благодарности. Застеснявшись собственной чувствительности и пытаясь ее как то спрятать, он развернул оставленную ему Даном Орлиффом газету. На первой странице был опубликован отчет о судебном слушании по делу Дюваля, не успевший, однако, вместить сообщение о приговоре суда и выходке Эдгара Крамера. В телеграмме Канэдиан Пресс из Оттавы говорилось о том, что премьер министр сегодня днем выступит в палате общин с “серьезным и важным заявлением”, характер заявления оставался неизвестным, но, по слухам, оно связано с обострением международной обстановки. На отведенном для последних новостей месте в рамке помещались результаты скачек и отдельно короткое извещение: “Сенатор Ричард Деверо скоропостижно скончался сегодня утром, предположительно в результате сердечного приступа, у себя дома в Ванкувере. |
