А то бывают еще маленькия египетския скобки, с длинным, тонким лицом, со вздернутым кверху носом и чрезвычайно острым подбородком. Эта скоба в большом почете у людей оффицияльных, которых можно узнать по платью светло-каштановаго цвета и накрахмаленному галстуху, и маленьких, тщедушных людей, которые бывают совершенно довольны своим собственным мнением, и которые приписывают себе черезчур много достоинства.

   В течение трех последних лет мы приведены были в крайнее затруднение введением скобок новаго рода. На них вовсе не изображалось лица: оне состояли из венка, повешаннаго на маленькую ручку или на обрезок колонны. Впрочем, небольшой труд с нашей стороны и внимание помогли нам преодолеть это затруднение и примирить новую систему с нашей любимой теорией. Вы непременно найдете эту скобу на дверях холодных и формальныу людей, которые всегда спросят вас: "почему вы не приходите к нам?", но никогда не скажут: пожалуста приходите к нам,

   Каждому известно, что медная скоба весьма обыкновенна на загородных виллах и обширных пансионах. Упомянув об этом роде скобы, мы исчислили из них все главныя, достойныя замечания и обращающия на себя внимание.

   Некоторые френологи утверждают, что дрожание или колебание человеческаго мозга при различных страстях производит соответствующее развитие в образовании черепа. Почему же и вам не допустить в нашей теории, что всякое изменение в характере человека непременно произведет очевидное действие на наружность его уличной скобы? Мы предполагаем это на том основании, что в подобных случаях магнетизм, который неизбежно существует между человеком и его уличной скобой, непременно заставит того человека оставить прежнее место своего жительства и искать скобу, которая согласовалась бы с его изменившимися чувствами, если вы когда нибудь узнаете, что человек переменил место своего жительства без всякой основательной на то причины, то поверьте, что хотя он и сам не знает, но это происходит собственно от его несогласия с уличной скобой. Правда, теория эта совершенно новая, но мы решаемся пустить ее в свет: согласитесь, что она не лишена своей основательности, как и тысячи других испытанных истин.

   Питая эти чувства по предмету уличных скобок, легко можно вообразить, с каким изумлением увидели мы совершенное устранение скобы с дверей дома соседняго с нашим и заметили, что эту скобу заменили колокольчиком. Мы никак не ожидали подобнаго несчастия. Мысль, что кто нибудь может существовать без уличной скобы, казалась нам до такой степени странною и неосновательною, что она ни на минуту не должна бы поселяться в нашем воображении.

   С грустью в душе, мы удалились от этого места и направили наши шаги к Итонскому сквэру, на котором только что кончились постройки новых зданий. Но каково было наше изумление и негодование, когда мы увидели, что колокольчики быстро делались главным правилом, а уличныя скобы -- исключением! Наша теория была поражена неожиданным ударом. Мы поспешили домой и, воображая, что в сделанных нами во время прогулки открытиях предвиделось совершенное уничтожение нашей теории, решились с того же дня обратить внимание уже не на уличныя скобы, но на наших ближайших соседей. Дом, прилегавший к нашему с левой стороны, был пуст, а потому мы могли совершенно свободно делать свои наблюдения над соседями с правой стороны.

   Дом без уличной скобы принадлежал биржевому писцу. В окне нижняго этажа был выставлен билет, на котором красивым почерком обявлялось, что "здесь отдается в наем квартира для холостого джентльмена."

   Это был чистенький, но вместе с тем угрюмый домик, на стороне улицы, лишенной в течение большей части дня солнечных лучей, с новыми узкими половиками в коридоре и новым нешироким ковриком на лестнице, доходившим до перваго этажа; шпалеры были новенькия, краска -- новенькая, мебель -- также новенькая; как шпалеры, так краска и мебель ясно говорили об ограниченных средствах владетеля дома.