– Двадцать!

– А мне двадцать три. Но я вырос в артистической семье и не только слышал, но знаю, что такое театральные интриги! Не ввязывайтесь в борьбу с вашей примадоншей. За ней стоят очень высокопоставленные особы. Возьмите пример с моего отца!

Евгения нерешительно пожала плечами, а на следующий день подала заявление об уходе из театра.

– Жаль!.. – тихо промолвила ее единственная театральная подруга, хористка Рита. – Но я о себе!.. – Заметив горькое выражение на лице Евгении, торопливо добавила она. – А ты правильно сделала!.. Что тут сидеть?! Гастроли в этом году будут в Саратове и Ростове на Дону. Тоска! Хоть бы в Кисловодске!.. Водички бы попила!

– Да ты что, старуха?! На водичку потянуло! – расхохоталась Евгения.

Подруги обнялись и уже смеялись вместе.

– Представляешь! – глаза Риты засверкали, словно праздничная иллюминация. – Париж увидишь! Чего только не увидишь! Выступать будешь!.. Ой, мне кажется, я бы такого счастья не выдержала! Не перенесла!.. Сердце бы лопнуло!.. – Подхватив Евгению, закружилась с ней по коридору. – Париж!.. Это же!.. – найти определения Рита не смогла.

– Сначала, как говорит Игорь, мы обкатаем программу в Ленинграде и в Москве, потом в Варшаве и Будапеште. А уже от тех гастролей будет зависеть заключение контрактов.

– Ой, Петр Бахарев!.. – восторженно воздев глаза, воскликнула Рита. – Он же невероятно талантлив. Он такой мюзик холл устроит, что публика будет визжать! Кстати, а как тебе Игорь? – лукаво повела она глазами.

– Нравится! – рассмеялась Евгения.

– Нравится! – буркнула Рита. – Я бы на твоем месте так просто бы влюбилась. Красавец! И вообще, семья Бахаревых – это же… – она просто захлебнулась от восторга.

– Ну и что, семья Бахаревых? – заливисто поддразнила ее Евгения.

– Элита нашей страны! – красиво ввернула подруга.

* * *

Работа оказалась невероятно тяжелой. До изнурения, до головокружения от усталости. Бахарев был безжалостен. Ни одной нотки вполголоса, ни одного батмана в полноги. Игорь был помощником режиссера. Он лично поставил Евгении несколько номеров. Петр Бахарев просмотрел, сделал меткие замечания.

– Неплохо! – бросил он тяжело дышащей Евгении. – Отдохни минут пятнадцать и с новыми силами, с учетом замечаний.

– Петр Арсентьевич, – взмолилась обычно беспрекословная Женя. – Я сегодня больше не могу!

Петр Арсентьевич странно приподнял правую бровь, что выражало у него крайнее удивление.

– Что значит «не могу»? Тебя как зовут?

– Евгения! – допытавшись сгладить резкость отца, подсказал Игорь.

– Нет, я хочу услышать от нее! – громовым, властным голосом повторил Петр Арсентьевич.

Девушка набрала воздух и звонко выкрикнула со сцены в зал:

– Евгения!

– Вот именно!.. Ева и гений! Редкостное сочетание! Единственное женское имя, объединившее в себе два взаимоисключающих понятия: женственность и гениальность! Поэтому фраза «не могу» для тебя недопустима! «Зовись иначе как нибудь!..» Матреной, Феклой, тогда – не моги! Понятно?

Евгения кивнула и через пятнадцать минут пела и делала батманы не ниже ста восьмидесяти градусов.

– Жемчужина! Слышишь, Игорь, ты нашел жемчужину! – слегка подтолкнул Петр Арсентьевич сына. – С ней нам и Париж будет по плечу. О, я им всем покажу, что Бахарев даже из мюзик холла может сделать бриллиант, о котором напишут во всех газетах мира.