– Никто не осудит вас за это, – мрачно произнес Валентин Хастур, – тем более – я. И все же мне хотелось бы еще до того, как я отойду в мир иной, увидеть конец этой усобицы.

– И мне, – сказал Раскард. – Несмотря ни на что, я бы заставил себя изменить негативное отношение к Сторнам, если бы они не напали на моих людей и не убили моего сына. Я простил бы им смерть остальных моих родных. Но теперь – нет. Я слишком любил сына.

– Возможно, вашим детям удастся положить конец этой вражде, – произнес лорд Хастур.

– Возможно. Но произойдет это не скоро, мой сын еще не родился, – ответил герцог Раскард.

– Дети, которых вынашивает Эрминия…

И тут она сама вступила в разговор, перебив Хастура:

– Дети?

– Ну да, – отозвалась Мерельда. – Я была уверена, что ты знаешь – у тебя двойня.

– Н‑нет, я не знала, – ошеломленно произнесла Эрминия. – Но как вы можете это знать?

– Разве тебе ни разу не доводилось прощупывать психику беременной женщины?

– Нет, никогда. Мне даже не говорили, что такое возможно. Несколько раз мне казалось, что мое сознание соприкасается с сознанием ребенка, но я не могла быть в этом уверена…

Раскард задумчиво хмурился.

– Значит – близнецы? – озабоченно переспросил он. – Тогда, ради всеобщего благополучия, я надеюсь, что хоть один из них окажется дочерью.

Валентин, приподняв бровь, глянул на жену.

– Что скажешь, Мерельда?

Она покачала головой.

– Мне очень жаль, – ответила она, – но у вас будет двое сыновей. Я думала… я даже была уверена, что это известие должно вас обрадовать. Очень плохо, когда на единственном ребенке лежит груз последнего в своем роду и ответственность за продолжение рода.

Но у Эрминии глаза сияли.

– Я подарю своему господину не одного, а целых двух сыновей сразу! – воскликнула она. – Ты слышишь, мой господин? – Но тут она заметила кислую мину Раскарда. – Неужели ты не рад этому?

Герцог заставил себя изобразить подобие улыбки.

– Конечно, я рад, моя драгоценная. Но рождение близнецов всегда влечет за собой неразбериху, кто из них первый, и кому предстоит принять на себя власть. И очень часто получается так, что они становятся заклятыми врагами. Мои сыновья должны держаться вместе, чтобы выстоять против наших врагов из клана Сторнов.

Видя, как сразу погрустнела жена, он добавил:

– Но это не должно отравлять тебе радость материнства. Я уверен – мы все уладим.

Тогда вмешался лорд Валентин:

– Очень бы хотелось, чтобы вы все‑таки разрешили жене приехать к нам хотя бы на какое‑то время. В Арлинне собраны прекрасные акушерки, поэтому если позаботиться о ее безопасной перевозке, то там, смею вас заверить, за близнецами будет самый лучший уход и содержание.

– Простите, но я не хочу даже обсуждать этот вопрос, – заявил Раскард. – Мои сыновья должны появиться на свет под родной крышей.

– Тогда разговор окончен, – сказал лорд Валентин вставая, чтобы раскланяться.

Герцог Раскард предложил им задержаться, чтобы устроить прием и, возможно, пир в их честь, но гости вежливо отказались и покинули замок с многочисленными уверениями в обоюдном уважении.

Пока они ехали по дороге из Хамерфела, Эрминия печально смотрела им вслед. От Раскарда это не укрылось.

– Ты ведь не хочешь оставить меня одного и рожать наших сыновей среди чужих людей! – воскликнул он.