Ее огорчение было столь очевидным, что лорд Валентин, глядя на нее, по‑доброму улыбнулся.

– Разумеется, твоя первая обязанность – твои дети, – ответила Мерельда. – Нам очень нужны подготовленные лерони в Башне, поскольку мастеров обращения с лараном никогда не хватает для наших нужд. Возможно, после того, как ваши дети родятся, ты сможешь приехать к нам на год‑другой…

Но тут ее прервал герцог, и в голосе его звучала злоба:

– Моя жена – не бездомная сирота, чтобы вы предлагали ей стать ученицей! Я и сам могу прекрасно о ней позаботиться без помощи кого‑либо из Хастуров. И ни в чьих услугах, кроме моих, она не нуждается.

– О, разумеется, – дипломатично вмешался Валентин. – Мы вовсе не просим вас отпускать ее от себя просто так, без компенсации; искусство, которым она овладеет, обогатит вашу семью и весь ваш клан.

Раскард видел, что Эрминия не на шутку расстроена. Неужели такое возможно, чтобы она оставила его ради какого‑то «искусства», в чем бы оно ни состояло? Нервно и резко он произнес:

– Моя жена и мать моего ребенка никуда не уйдет из‑под этой крыши; и кончим на этом. Могу я еще чем‑нибудь быть для вас полезен, господа?

Валентин и Мерельда, прекрасно понимавшие, что не стоит провоцировать хозяина, решили оставить вопрос открытым.

– Не можете ли вы удовлетворить мое любопытство, – поинтересовался лорд Хастур, – и объяснить, в чем причина междоусобицы между вами и Сторнами? Я слышал, что она вовсю бушевала еще во времена моего прапрадеда…

– И в мое время тоже, – добавил Раскард. – Но я никогда не знал, откуда она пошла и в чем ее причина.

– Проезжая в этих горах, я видел на марше людей Сторна, очевидно идущих в какой‑то поход. Вы не могли бы просветить меня, герцог?

– Я слышал несколько легенд, – ответил Раскард, – но не могу ручаться, что хоть одна из них – правда.

Валентин Хастур рассмеялся.

– Чудесно! – произнес он. – Расскажите мне ту, которой больше верите сами.

– Вот что я слышал от моего отца, – начал Раскард, непроизвольно поглаживая голову Ювел. – Во времена его прадеда, когда на троне Хастуров в Хали сидел Регис IV, мой предок Конн заключил брачный договор о женитьбе на девушке из семьи Элтонов. Ему пообещали, что пришлют невесту к нему в дом вместе с приданым. Шли недели, но больше вестей не приходило. В конце концов девушка прибыла – через сорок дней она появилась с письмом от Сторна, в котором сообщалось, что он захватил невесту и ее приданое, но поскольку девушка ему не пришлась по вкусу, то он возвращает ее в Хамерфел и разрешает моему предку жениться на ней, если тому так хочется, но приданое он оставляет себе за посредничество в свадьбе. И еще: поскольку леди беременна сыном Сторна, он будет благодарен, если малыша пришлют ему до наречения именем и с соответствующими почестями.

– Неудивительно, что после этого началась кровная вражда, – сказал лорд Валентин, и Раскард кивнул.

– Даже для тех времен это было одно из величайших по непристойности оскорблений, – продолжил Раскард, – но когда ребенок родился, то оказалось, что он – вылитая копия старшего сына Сторна, и мой пращур отослал его обратно вместе со счетом за услуги кормилицы и за мула, на котором их отправили. В ту весну Сторн впервые послал вооруженный отряд на Хамерфел, и с тех пор идет вражда. Когда мне было пятнадцать и ко мне только‑только стали обращаться как к мужчине, люди Сторна убили моего отца, двух старших братьев и младшего брата, которому тогда исполнилось всего девять лет.