Прежде чем она смогла решить, правду он говорит или просто хорошо лжет, Йорк встал, давая понять, что встреча окончена.

Керри и Фалько сделали то же самое. Керри сказала:

– Спасибо, что уделили нам время, мистер Йорк.

– Всегда рад помочь бирмингемской полиции. – Он проводил их обратно до входной двери. – Доброго вечера, детективы.

Фалько повернулся к нему еще раз:

– Я уверен, если у нас появятся еще вопросы, вы будете доступны.

– Конечно. – Лицо Йорка оставалось бесстрастным.

Они вышли на веранду, и тут снова раздался его голос:

– Детектив Девлин, Амелия Своннер – ваша племянница, так ведь?

Керри повернулась к нему, затаив дыхание.

– Да.

Он улыбнулся.

– Она часто про вас рассказывает. На фирме мы очень горды тем, что она у нас работает. Амелия – прекрасная девушка. Я предполагаю, что ее ждет большое будущее.

Керри заставила себя улыбнуться.

– Спасибо.

Уже в машине, отъезжая от дома, Фалько спросил:

– Почувствовала какие-нибудь флюиды?

– Только то, что Бельмонт был прав. Высокомерный, точно. Ничего не боится. Он вообще не нервничал, разговаривая с нами. Может, он воспринял это как вызов. Если он и знает что-то про Селу Эбботт, он никогда нам этого не скажет.

– Он хотел, чтобы ты знала, что он понял, что ты имела в виду Амелию, когда упомянула стажера.

Керри заблокировала десятки сценариев, связанных с Амелией, которые теснились у нее в голове.

– Это правда.

Если Йорк думал, что такая сговорчивость снимет с него подозрения Керри, он глубоко ошибался.

– Можем заехать к Диане и забрать Тори?

– Конечно, Девлин.

– Я думала заказать пиццу. Оставайся на ужин, если хочешь.

Фалько ухмыльнулся.

– Я так и знал. Я тебе нравлюсь, правда, Девлин?

Она покачала головой.

– Только начинаешь нравиться.

40

Чрезвычайно важно оставить точное число хлебных крошек.

Люди так часто все забывают.

Правда. Они выбирают, что им видеть. Проще смотреть на вещи через узкую щель желаемого. Эта концепция делает жизнь удобнее. Никто не хочет верить в то, что женщина может убить своего мужа и свою мать или что она уничтожит ребенка, которого носит в себе. Или что кто-то, кому ты доверяешь, кого хорошо знаешь, может тебя предать… причинить тебе боль… возможно, убить тебя…

Никто не хочет об этом думать. Это слишком тяжело.

Слишком больно.

Поэтому они не смотрят. Они блокируют это. Проматывают новости, не читая. Носят темные очки, чтобы защитить свою чувствительность.

Но мне нужно, чтобы они видели.

Пришло время привести их к правде. Первый шаг в этом направлении будет сделан сегодня.

Я сажусь на заднее сиденье такси и смотрю, как синяя машина, послужившая мне, исчезает в дымке, когда шофер ускоряет ход.

Совершенно незапоминающаяся вещь теперь будет играть самую главную роль в своей жалкой жизни.

Я не забыла детективов. Им я тоже оставила подсказки. Я уверена, детектив Девлин оценит мои усилия.

Странно, но она мне нравится. Бьюсь об заклад, все, что я про нее слышала, правда.

Она сложит вместе кусочки.

Еще важнее: оставляя машину у этого далекого коттеджа, я посылаю хозяину сообщение.

Я иду за тобой.

Когда он получит сообщение, надеюсь, он предупредит своих друзей.

Они следующие.

41

Среда, 13 июня

9:00

Дом на озере Дэниела Эбботта

Грейт Пайн Лейк

Только такая богатая семья, как Эбботты, могла называть многомиллионный дом площадью больше семи тысяч квадратных футов озерным домиком.