– Не свистишь? – строго спросил Тыквин.

– На товар имеется гарантия, – заверил я. – Нужно срочно встретиться, чтобы я сдал этого козла вам на руки... И где‑нибудь поближе к Пушкинской, чтобы мне не таскаться по городу...

«С трупаком», – хотел я добавить, но Тыквин, видимо, пришедший в себя, перебил меня:

– Лады, через полчаса встречаемся. Девку твою я привезу, но только смотри...

– Я‑то смотрю! – многозначительно ответил я. Не упомянув, что смотрел я при этом не куда‑нибудь, а на мухинский револьвер.

Хорошая вещь. Особенно теперь.

2

Но когда примерно через полчаса тыквинская компания появилась, я решил, что револьвер все же стоит оставить в машине. Слишком уж круто все это выглядело. И выходить к этим ребятам с револьвером в кармане примерно то же самое, что грозить стае голодных волков игрушечной сабелькой. Сожрут и не заметят, что у тебя там было в руках.

Это даже немного походило на ралли – из темноты с ревом вылетела одна иномарка, потом вторая, потом третья... Мне стало как‑то не по себе. Наверное, Мухин все же шутил, когда говорил, что сделку будет заключать с нормальными бизнесменами. Может, в душе Тыквин и был нормальным бизнесменом, но со стороны он все больше и больше напоминал крутого парня, для которого бизнес – лишь прикрытие.

Машины остановились, да не просто так, а с намеком – окружив мухинскую машину с трех сторон. Это чтобы я не смылся.

Захлопали дверцы, и эти звуки напомнили мне о выстрелах, которые довелось недавно слышать. Страшным было и одно, и другое.

– Вы бы еще на вертолете прилетели! – это я с испугу кинул в невыспавшуюся физиономию Тыквина. За Тыквиным стояли его мордовороты, они недовольно оскалились в ответ на мои слова. Тыквин же вяло похлопал себя по щекам, поднял на меня глаза и проговорил полусонно:

– А? Ты о чем?

– Шума от вас много! – рявкнул я, холодея от собственной наглости. – Всю округу перебудите...

– Ну и хрен с ними, – равнодушно сказал Тыквин. Он переступил с ноги на ногу, оказавшись чуть ближе к свету фар, и я вдруг понял, что Тыквин одет в пижаму. В теплую пижаму бледно‑голубого цвета. И в тапочках на босу ногу. Ну правильно. Слишком много чести надевать штаны, чтобы встретиться с таким лохом, как я. У меня ведь тогда и ствола не было, один шерстяной носок в пиджаке. Но это тогда! А сейчас...

Я хотел было объявить о том, что к этой встрече я подготовился посерьезнее, но вспомнил, что оставил револьвер в машине. К тому же из‑за спины Тыквина вышел Олег. Этот успел надеть костюм. Хотя, быть может, он просто не ложился спать, как и я. Во взгляде Олега читалось легкое презрение.

– Головка уже не болит? – поинтересовался он.

– В задницу его головку, – раздраженно замахал руками Тыквин. – Давай, чего там у тебя есть, и поедем отсюда...

Эта фраза адресовалась мне, и я, в принципе, не возражал продемонстрировать то, что у меня было. Но оставалась маленькая деталь.

– Моя девушка, – сказал я со значением. – Она здесь?

Олег молча вытащил из кармана пистолет и прицелился мне в голову.

– Хорошо, – сказал я, стараясь не встречаться взглядом с черным провалом пистолетного дула. – Обсудим это попозже...

Мысленно отрывая Олегу голову и превращая ее в мяч для игры в футбол, я подошел к «Форду», открыл заднюю дверцу, ухватил Мухина под мышки и одним рывком вытащил наружу – полтуловища. Другая половина осталась внутри машины, но голова была снаружи, и это было самое главное. Тыквин мог оценить мои достижения.

– Вот, – сказал я, поворачиваясь к Тыквину и одаривая его самоуверенным взглядом ничего не боящегося сукиного сына, который только что пришил пять человек и может запросто пришить еще столько же.