|
На столе в гостиной лежала записка. От Белл – непревзойденной мастерицы в постели. Она писала, что ей надоело ждать и что, наверное, мы уже не приедем. – Где же она? – поинтересовался я. – Думаю, укатила в город к подруге. Должен отметить, что Стаймер не выглядел очень расстроенным. Немного поворчав… – «вот сукина дочь»… «такое отчудить», – он полез в холодильник, чтобы проверить, не завалялось ли там чего. – Здесь вполне можно заночевать, – сказал Стаймер. – Нам оставили бобы и кусок ветчины. Вас это удовлетворит? За то время, что нам потребовалось, чтобы расправиться с остатками обеда Белл, он успел мне сообщить, что наверху есть уютная спаленка с двумя кроватями. – Там мы можем наговориться всласть. Я не был готов к долгому задушевному разговору – меня тянуло в сон. А вот Стаймера, похоже, ничто не брало: ни холод, ни выпивка, ни усталость не могли замедлить работу его неутомимого мозга. Я, наверное, заснул бы мгновенно – как только моя голова коснулась подушки, но Стаймер, по своему обыкновению, тут же начал витийствовать. Уже первая его фраза, произнесенная спокойным, ровным голосом, отбила у меня всякую охоту спать. – Вижу, вас трудно удивить. А вот послушайте ка… Это было началом. – Я хороший адвокат еще и по той причине, что во мне есть кое что от преступника. Вряд ли вы считаете меня способным хладнокровно готовить чье то убийство. Однако это так. Я решил убить свою жену. Кстати, вовсе не из за Белл. Она мне просто осточертела. Сыт по горло. За двадцать лет не слышал от нее ни одного умного слова. Она довела меня до ручки и сама об этом знает. Ей известно о существовании Белл, да я никогда и не делал из этой связи секрета. Для нее главное, чтобы другие ничего не знали. Вот такой человек моя жена, черт бы ее побрал! Она то и превратила меня в онаниста. Очень скоро после женитьбы она мне опротивела: меня трясло от одной только мысли, что нужно лечь с ней в постель. Конечно, мы могли развестись. Не жить же до конца своих дней с бездушной куклой! Влюбившись в Белл, я стал размышлять и строить планы. Для меня верхом мечтаний было уехать из этой страны куда нибудь подальше и начать все сначала. Чем бы я занялся? Конечно, не адвокатской практикой. Я ценю независимость и одиночество и не хочу работать на износ. Стаймер глубоко вздохнул. Я никак не комментировал его слова, но он и не ждал этого. – Честно говоря, у меня появилась робкая надежда уговорить вас бежать со мной. Внесу ясность – вам не придется заботиться о хлебе насущном, пока не кончатся мои сбережения. Пока мы ехали сюда, я все время думал о таком варианте. Записку я сам продиктовал Белл. Но сделал это, поверьте, уже в дороге: когда мы выезжали из гаража, у меня и в мыслях не было звать вас с собой. Но чем больше мы говорили, тем сильнее крепло во мне убеждение, что именно вы – тот человек, с которым приятно пережить столь резкий поворот в судьбе. Стаймер на мгновение замолк в нерешительности, а затем прибавил: – Я должен был рассказать вам о жене, потому что… потому что невозможно жить с кем то рядом и хранить такой секрет. – Но я тоже женат, – вырвалось у меня. – И хотя проку от моей жены мало, но мне трудно представить, чтобы я тюкнул ее и бежал с вами. – Понимаю, – спокойно отозвался Стаймер. – Я и об этом подумал. – И что же? – С моей помощью вы легко получите развод, и я добьюсь, чтобы вам не присудили платить алименты. – Ваше предложение меня не заинтересовало, – ответил я. |
