– Малинка! Сонь тьмутараканская! Просыпайся!

    Меня больно щелкнул по носу камешек, и я испуганно подскочила. Кто? Что? Бежать? Куда?

    Тьфу ты, чего только не покажется спросонья, бежать-то некуда, и я собралась досмотреть свой странный сон.

    – Малинка!

    Наконец-то до меня дошло, что сиплый шепот доносится сверху. Я подняла глаза. Тяжелая решетка была сдвинута в сторону, и в яму заглядывало румяное лицо добра молодца, называвшего меня намедни Малинкой и своей невестой.

    Кажется, дела начинают сдвигаться с мертвой точки! Если этот древнерусский богатырь считает себя моим женихом, он просто обязан спасти свою суженую от тягот заключения.

    Как же его там называли? Вернидуб, вот! Точно!

    – Я здесь!

    – Веревку лови!

    Я живо набросила на плечо сумку, подхватила веревку и, упираясь ногами в стену, подтягиваемая «женишком», выбралась на поверхность.

    Здоровый, как медведь, Вернидуб подхватил меня, облапывая ручищами где только можно (и где нельзя – тоже). И только я рот открыла «спасибо» сказать, закрыл мне его поцелуем.

    – Мм, – попыталась я совершенно безрезультатно вырваться, – мм!

    А совсем даже неплохо они целуются в своем Китеже!

    Когда он отпустил меня, минут через пять, я даже не нашлась что сказать, а он отстранился, оглядев меня страстным взглядом.

    – Да ты еще краше стала, Малинка! А целуешься… Стой, а кто это тебя так научил? Когда успела? – Взгляд его потемнел.

    – Что ты, Дубушка! Это оттого, что ты меня из тюрьмы вызволил, чувства во мне проснулись особые, само собой так получилося. – Я стеснительно опустила глаза.

    – На пользу тебе яма пошла, милая моя. И называешь меня как ласково, раньше только Дубинушкой кликала.

    И Вернидуб снова собрался целоваться:

    – Стой, Дубушка! Нам отсюда убираться побыстрее надо, пока стража не подоспела.

    – Да стражники Стоян и Ломонос беспробудным сном уже спят.

    Неужели он из-за меня двух людей замочил?!

    – Знаешь, сколько я медовухи им приволок? – ухмыльнулся «жених» и полез мне под сарафан.

    Да, что-то строгим нравом в Китеже девицы не отличаются…

    – Дубушка! Давай уходить, не они, так другие явятся.

    – Точно. Помешают любиться нам с тобой. А я такого не люблю. Так пошли, вот только до травушки-муравушки доберемся, и…

    – Слушай, Дубушка! Только нам нужно сначала того парня, которого стражники вместе со мной забрали, освободить.

    – Что-о?! Лазаря?! Так это ты с ним целоваться училась?! Говорил мне Светунец…

    – Да не Лазарь он. Честное слово! Это брат мой, как говорится, единоутробный.

    – Не было у тебя брата отродясь!

    – Так я тоже о нем только вчера узнала.

    – Да откуда он взялся? И почему с Лазарем так схож?

    – Ах, Дубушка, там такая запутанная история и длинная. Я тебе все-все расскажу. Только не сейчас. Брата моего спасти надобно и из города вывести, как только Китеж из озера вынырнет.

    – Не могу поверить, – схватился за ворот рубахи Вернидуб.