– Он действительно не сообщил, где находится?

– Нет.

– Какое у тебя было ощущение? Он где‑то далеко? Звонил со стационарного телефона или с мобильного?

– Не могу сказать.

– Не можешь или не хочешь?

– Не могу.

Валландер снова встал. Они вышли из стеклянной комнаты. На сей раз дверь той переговорной была закрыта, но изнутри по‑прежнему доносились громкие голоса. В холле они попрощались.

– Я сумел помочь? – спросил Ханс.

– Ты был искренен, – ответил Валландер. – Это единственное, чего я могу желать.

– Дипломатичный ответ. Стало быть, я не оправдал твоих надежд.

Валландер смиренно развел руками. Стеклянная дверь открылась, он вышел, махнув на прощание рукой. Лифт бесшумно доставил его вниз. Машина была припаркована на боковой улице, возле Конгенс‑Нюторв. Жарко, он снял куртку и расстегнул рубашку.

Внезапно, ни с того ни с сего, у него возникло ощущение, что за ним наблюдают. Он оглянулся. Улица кишела народом. Ни одного знакомого лица не видно. Метров через сто он остановился у витрины, рассматривая дорогую дамскую обувь. Искоса посмотрел назад, в ту сторону, откуда пришел. Какой‑то мужчина стоял, глядя на свои часы. Потом перебросил плащ с правой руки на левую.  Валландеру показалось, он видел этого человека и когда оглянулся в первый раз. Опять перевел взгляд на витрину. Мужчина прошел мимо у него за спиной. Ему вспомнились слова Рюдберга: Вовсе не обязательно постоянно находиться позади того, за кем следишь.  Можно идти и впереди. Валландер отсчитал сотню шагов. Снова остановился, глянул назад. На сей раз никто не привлек его внимания. Человек с плащом исчез. Подойдя к машине, он оглянулся еще раз. Повсюду, куда ни глянь, совершенно незнакомые люди. Валландер тряхнул головой. Наверно, почудилось.

Он снова проехал по длинному мосту, сделал остановку у придорожного ресторана «Папашина шляпа», а оттуда направился прямиком домой.

Едва он вышел из машины, память вдруг отключилась. Он стоял с совершенно пустой головой, держа в руке ключи. Капот у машины горячий. И его вновь охватила паника. Где он был?  Юсси лаял и скакал за загородкой. А он смотрел на собаку, пытаясь вспомнить. Смотрел на ключи от машины, на саму машину, будто ожидая от них ответа. Без малого десять минут кошмара – и спазм отпустил, он вспомнил, чем занимался. Стоял, насквозь мокрый от пота. Плохо дело, подумал он. Надо выяснить, что со мной творится.

Он достал из ящика почту, сел в саду за стол. Все еще не опомнившись от шока, в какой поверг его новый приступ амнезии.

Лишь позже, накормив Юсси, он обнаружил среди газет письмо. Без имени и адреса отправителя. И почерк незнакомый.

Вскрыв конверт, он увидел, что написано письмо от руки и прислал его Хокан фон Энке.

35

Письмо было отправлено из Норрчёпинга, и текст его гласил:

В Берлине проживает некий Джордж Толбот. Он американец и раньше работал в посольстве в Стокгольме. Бегло говорит по‑шведски и считается экспертом по взаимоотношениям Скандинавии и Советского Союза, а ныне России. Я познакомился с ним еще в конце 1960‑х, когда он впервые приехал в Стокгольм и неоднократно сопровождал тогдашнего военного атташе Хотчинсона на приемах и во время визитов, в том числе в Бергу. У нас установился хороший контакт, он и его жена играли в бридж, мы начали общаться. Мало‑помалу я понял, что он связан с ЦРУ. Однако он никогда не пытался выманить у меня информацию, разглашать которую я был не вправе. Примерно в 1974‑м, а возможно, несколькими годами позже, его жена Мерилин заболела раком и вскоре умерла. Для Джорджа это стало катастрофой. Они с женой были привязаны друг к другу чуть ли не больше, чем мы с Луизой.