Лилька проснулась часа в четыре, и он сразу угадал это по тому, что стон прозвучал более осознанно. Кажется, она уже села на кровати.

— Я здесь, — громко сказал Саша на случай, если это не отложилось у нее в памяти.

Она испуганно повторила:

— Ты здесь?

— Принести таз?

— Нет. Я… Я ничего. А ты как?

— Просто прекрасно. Как твой дед спал на этом диване? Тут же пружины, как сталагмиты… Ты все помнишь?

Это напугало ее еще больше:

— А что такого я должна помнить?

— Да, в общем-то, ничего особенного, — Саша тоже сел. — Если ты выжила, я, пожалуй, пойду.

— Еще ведь ночь!

Лилька невидимо зашуршала и возникла в дверях комнаты в том же платье, в котором была на свадьбе. Раздеть ее Саше не пришло в голову. Взглянув на нее только мельком, он спросил:

— Голова болит? Может, аспирин поискать? Хотя если он тут и есть, то наверняка просроченный…

— Я что-то натворила, — произнесла она с ужасом. — Да? Поэтому ты спросил, что я помню?

— Да ничего ты не натворила, — Саша уже твердо решил стоять на этом. — Всего лишь призналась мне в своей великой любви. К Игорю.

Лилька то ли ахнула, то ли подавилась этим вернувшимся к ней признанием. Потом пробормотала:

— Я так сказала?

— Только не говори, что это — такая шутка!

Что она не сказала бы сейчас, Саша знал, что правдой было то, ночное признание. Именно потому, что в тот момент оно показалось ему невероятным. "Самовлюбленный дурак, — с презрением подумал он о самом себе. — Почему ты и мысли не допускал, что для нее это нечто большее, чем банальный зов плоти?"

Но Лилька ответила:

— Нет, это правда.

— Ага, — выдохнул Саша, никогда так не говоривший.

— Неужели ты думал, что я это просто так… Мне кажется, я влюбилась в него еще тогда, в электричке. Ну, ты помнишь!

— Тебе было одиннадцать лет.

— Ну, и что?

— Ничего. Это действительно ни при чем, — Саша подвинулся. — Садись. Ты ведь настроена поговорить?

Не шевельнувшись, она неуверенно спросила:

— А ты настроен выслушать?

— Если не я, то кто же? — он даже не потрудился замаскировать издевку, но Лилька не обиделась.

Саша показалось, что стало теплее, когда она села рядом. "Мне нравилось думать о ней, как о сестре, — вспомнил он без особой радости. — Кажется, как раз тогда, в электричке. Я смогу вернуть это?"

— Чем же он так поразил тебя? — Саше действительно хотелось выяснить это. — Он умеет рассмешить. Этим?

— Нет! Это совсем не из-за того, что он — клоун. А может, и это тоже… Но он… Помнишь? Он выглядел таким несчастным. Он и был несчастным. Все эти годы. Ты знал? Наташа ведь не любила его… То есть Наталья Викторовна.

Он поморщился:

— Да ладно. Зови ее, как привыкла. С чего ты взяла, что…

— Сашка! Это же так заметно!

— Правда? Значит, я — слепой музыкант, — Саша усмехнулся, представив вдохновенное лицо Ливанова. — Ты смотрела фильм? Похож?

— Нет.

— И мне так кажется.

— Ты красивее.

— А! — он вернул разговор к тому, что волновало его куда больше. — Выходит, у вас классический вариант… Она его за муки полюбила, а он ее…

Лилька выпрямилась, толкнув его плечом:

— Нет.