«Она погибла, — восклицает, —

 Кто мог?..» — и слышит голос: «Ты…»

 Меж тем привычные заботы

 Средь усладительной дремоты

 Тревожат душу старика:

 Во сне он парус развивает,

 Плывет по воле ветерка.

 Его тихонько увлекает

 К заливу светлая река,

 И рыба вольная впадает

 В тяжелый невод старика;

 Все тихо: море почивает,

 Но туча виснет; дальный гром

 Над звучной бездною грохочет,

 И вот пучина под челном

 Кипит, подъемлется, клокочет;

 Напрасно к верным берегам

 Несчастный возвратиться хочет,

 Челнок трещит и — пополам!

 Рыбак идет на дно морское.

 И, пробудясь, трепещет он,

 Глядит окрест: брега в покое,

 На полусветлый небосклон

 Восходит утро золотое;

 С дерев, с утесистых вершин,

 Навстречу радостной денницы,

 Щебеча, полетели птицы,

 И рассвело — но славянин

 Еще на мшистом камне дремлет,

 Пылает гневом гордый лик,

 И сонный движется язык.

 Со стоном камень он объемлет…

 Тихонько юношу старик

 Ногой толкает осторожной —

 И улетает призрак ложный

 С его главы, он восстает

 И, видя солнечный восход,

 Прощаясь, старику седому

 Со златом руку подает.

 «Чу, — молвил, — к берегу родному

 Попутный ветр тебя зовет,

 Спеши — теперь тиха пучина,

 Ступай, а я — мне путь иной».

 Старик с веселою душой

 Благословляет славянина:

 «Да сохранят тебя Перун,

 Родитель бури, царь полнощный,

 И Световид, и Ладо мощный;

 Будь здрав до гроба, долго юн,

 Да встретит юная супруга

 Тебя в веселье и слезах,

 Да выпьешь мед из чаши друга,

 А недруга низринешь в прах».

 Потом со скал он к челну сходит

 И влажный узел развязал.

 Надулся парус, побежал.

 Но старец долго глаз не сводит

 С крутых прибрежистых вершин,

 Венчанных темными лесами,

 Куда уж быстрыми шагами

 Сокрылся юный славянин.

 1822

 Примечания

 Одна из попыток создать образ романтического героя на материале из русской истории. По недостоверному летописному сказанию, Вадим поднял в 863 г. восстание в Новгороде против варяжского князя Рюрика; восстание было подавлено, и Вадим убит. Это предание послужило темой ряда произведений XVIII и начала XIX в., и образ вождя новгородцев Вадима, трактованный, с различных точек зрения, вошел в тогдашнюю литературу. Пушкин начал в 1821 г. писать о нем трагедию и бросил, написав немногим больше двадцати стихов — ночной разговор на могиле новгородского посадника Гостомысла тайно вернувшегося из изгнания Вадима со своим единомышленником Рогдаем. Судя по сохранившемуся началу плана поэмы[4] , эта сцена должна была стать содержанием второй песни «Вадима». В третьей песне должен был быть свадебный пир у Рюрика и неожиданное появление на нем Вадима. Дальнейшее содержание поэмы неизвестно.

 Пушкин напечатал большую часть написанной им первой песни поэмы без указания в заглавии (и в тексте), что герой ее — Вадим.

 Бова

 Планы

 I

 Зензевей осажден Маркобруном — Бова слышит и едет — ночью дерется с воинами — с Лукапером и возвращается; раненый приезжает — рассказывает свою историю — смерть Гвидона — темницу — любовницу — побег, взятие его разбойниками — продан Зензевею — на другую ночь она его сажает на коня — он разбивает войско — Зензевей по наущению посылает его к Маркобруну — он обокраден волшебником — приезжает к Маркобруну — Мельчигрея влюбляется в него, предлагает руку — Бова в темнице находит меч, — к нему посылают палача, он его убивает и выходит вон — за ним погоня — он с Полканом разбивает ее — Булат сказывает ему сказки —

 Маркобрун в отсутствие осаждает город и берет в плен Дружневну.