|
Плавником бьет рыбка, смеется молодка… То ль на море зыбка, то ль на небе лодка.
Черным-черно ночью, все небо в заплатках, коники стрекочут; не плачь, немовлятко.
Кто в зыбкой в колыбели, есть-пить не просит, того ангелы белые на небо уносят.
Сидят на подворье за столами гости, черный ветер с моря белит им кости.
Роса их поит, вьюнок выел очи, на Шляху Чумацком их псы воют.
Плывет в небе зыбка, мовчит черный камень, в черном море рыбка гребет плавниками.
Дым над хатой вьется, ангел смеется, когда козак Гонта идет домой с Понта.
2.
Ходит Господь полем, ходит косогором… Пластают волы в поле плугом свет багряный, присыпаны солью Господние раны.
Гудит тугая туга над высохшим лугом, когда козак Гонта идет домой с Понта.
Спят ноги в буераках, руки кормят раков, сердце в тумане, башка на баштане.
Отворил облако, да вышел на волю, стоит Господь около, на зоряном поле.
Скажу тебе — Боже, исчисливший числа, нехай тростник мыслит, а я бильш не можу.
Не дай о землю дольню кровавить долони; свет меня сжигает, ветер меня гонит.
Ходит Господь полем, ходит косогором.
— День добрый, — каже, — братику, день добрый, коханый.
Присыпаны солью Господние раны.
— Не плачь, любый братику, иди, гуляй раем, у рукаве галактики, левом, спиральном.
— Найдешь свои ноги на звездном пороге, руки — на тропинке, люльку — у торбынке.
Бо, что бы ни казалы оти богословы, не выпыты, братику, моеи любови.
…Плыву в море мовы, свитка в изголовье. Плыву, машу крылами, гребу плавниками.
«Говорил я ему — не бросай меня в этот терновый куст…»
Делай что хочешь, только не бросай меня в этот терновый куст. «Сказки дядюшки Римуса»
Говорил я ему — не бросай меня в этот терновый куст: это дом мой родной, он цветет у меня за спиной. Там, где каждый лист дрожит, раздается хруст, отливают ягоды чернью и синевой.
Говорил я ему — лучше жги меня на костре, сизый дым и так надо мной по ночам плывет, а в терновом кусте, на рассветной его поре, меж колючими ветками сорокопут поет.
Лучше в воду брось, потому что вода горчит, как терновая ягода, и тот же отлив у дна. |
