– Эта тетка фиксировала каждый шаг на своей чертовой улице, – сказала она. – Она была такой мерзкой.

– И полиция тоже знала. Они нашли отпечатки. Их Тео оставил? Или ты? – медленно произнесла я, собирая все факты воедино.

– Господи боже, мама, заткнись! – закрыв лицо руками, закричала Кендра. – Думаешь, такая умная, да? Ничего мне не сказав, взяла и позвонила доктору Штайнеру. Узнала о романе Тео. Но ты не все знаешь, поняла? Так что замолчи.

– Так вот почему ты это сделала, – вмешался Хадсон. – Мама получила результаты анализов, и вскоре она бы поняла, что ты пичкала ее таблетками – это был лишь вопрос времени. Ты попыталась заткнуть ей рот, как заткнула рот Лесли.

– Да я и не думала, – рявкнула она. – Это все ты! Ты заявился сюда и все взбаламутил. У меня все было под контролем. Это твоих рук дело!

Она бросилась к двери, Хадсон за ней, пытаясь остановить. Они рухнули в коридоре на пол, на секунду она оказалась сверху, вцепилась пальцами ему в горло – как много лет назад, только теперь он жертва. Он сбросил ее, схватил за руку и, борясь, перевернул; сначала она смеялась, но потом смех сменился всхлипами. Поймала себя на том, что тоже плачу.

Послышался вой сирен, он становился все громче и громче.

Глава 28

В ту ночь, когда умерла Хезер, меня допросила полиция.

Я сделала все, как и пообещала сыну. Чуть отъехав, ждала, когда приедет полиция и Хадсон позвонит мне. Я снова приехала и увидела, что Хадсон говорит с полицейским. Было холодно. Темно. Он стучал зубами, лицо бледное.

В ужасе забыла, что и Кендра тут. Я подошла к Хадсону и предложила побыть с ним. Тогда-то и заметила, как на другом конце поля она разговаривает с другим полицейским. Наши взгляды пересеклись, Кендра удивленно подняла бровь. Вспоминая все это, думаю: может, ей нужна была помощь? Тогда я этого не поняла. Кендра умеет держать себя в руках. Во мне она никогда особо не нуждалась. Так почему вдруг должно было иначе?

Если кто во мне и нуждался, так это Хадсон. Умерла его девушка. Я приехала и сразу поняла, что полиция его подозревает. Выглядел он напуганным и уставшим, словно ощутил всю тяжесть мира.

Я переживала, что в этой ситуации виноватым сделают Хадсона. Уж я-то знаю, как это бывает.

Не прошло и восемь месяцев, как умер Мак. Хадсону нужно было найти тело Хезер с кем-то. Я обнаружила Мака одна, и это был конец всему.

Новость о нашем романе тут же разлетелась, уверена, проговорились ребята из группы. Все упрекали меня в том, что Мак пошел на самоубийство: как фанаты «Полета сердец», так и друзья Мака и семья. Я обманула и разбила ему сердце. И что я забыла у него в доме, одетая в майку с глубоким вырезом? Пришла выбить себе место в группе, пока он, умерев во имя любви, лежал мертвый по другую сторону двери?

Поэтому выступать я перестала. Никто не хотел слушать мое пение, никто не хотел слышать мою версию событий. На мне уже поставили клеймо.

Ирония в том, что расставаясь с Маком, я надеялась восстановить брак, а в итоге его разрушила. Конечно же, мы с Дарреном не развелись, но любовь умерла навсегда. Да, мы остались вместе. Но только ради детей. И еще Даррен был болен. В наших отношениях все поменялось. Мы так и не оправились от ужаса, которому я виной.

Вот почему в ту ночь, когда умерла Хезер, я не рассказала правды. Не хотела, чтобы он проходил через все то, с чем столкнулась я спустя несколько месяцев после смерти Мака. Страх, что все тебя считают виновным. Бесконечные допросы. Перешептывание за спиной и косые взгляды.

Полиции я рассказала все то, что мы заранее придумали. Мол, Хадсон спросил у подруги Хезер, где его девушка, но та ответила, что больше часа ее никто не встречал и что в последний раз ее видели у обрыва; тогда он позвонил мне.