Насколько мне известно, у Хадсона и Хезер в отношениях все было хорошо. Никаких проблем. Они были без ума друг от друга.

Полиция нам поверила. Я решила, что мы легко отделались.

Кто бы подумал, что Хадсона все-таки будут судить, как судили меня. Только меня – по закону, а его – общественным мнением. Обвинителем оказалась моя лучшая подруга Лесли. Она же вынесла вердикт. Не знаю, откуда она взяла, что во всем виноват Хадсон. С чего она вообще решила его подозревать? Но Хезер была единственным ребенком Лесли. Их брак с Джеймсом не назовешь счастливым. Для нее Хезер – весь смысл жизни. Понимаю, Лесли было плохо. Кто бы подумал, что она обвинит Хадсона.

Кто бы подумал, что она возненавидит нашу семью.

Вот о чем я думаю, сидя на краю кушетки и отвечая на долетающие до меня вопросы, которые задавал усатый и пузатый полицейский Анжело.

Мне промыли желудок. Сейчас чувствую себя получше.

– Миссис? – позвал он меня.

Я моргаю. Как долго молчу?

– Да?

– Вы сказали, что сделали себе чай и вышли во двор. Думаете, вам тогда подсыпали снотворное?

Я с легкостью могу оправдать Кендру. Разъяснить все, что произошло. Нужно всего лишь чуточку соврать.

«Вообще-то, я не могла уснуть, поэтому выпила снотворное. Чуть раньше тоже его принимала, только вот забыла. В последнее время я такая забывчивая!»

В моих силах спасти Кендру так же, как когда-то спасла Хадсона.

Ты всегда выбирала его.

Вдруг она права? Вдруг из них двоих предпочтение я отдавала Хадсону? Но я даже никогда об этом не думала. Они такие разные. Кендра организованная. Ответственная. Во всяком случае она сделала так, что я сама в это поверила.

А ведь это возможность доказать, как сильно она во мне ошибалась. Стать той матерью, о которой она мечтала? Вспоминаю выражение ее лица, ту ненависть, с которой она говорила о боли, что я причинила Даррену. Но ее можно понять. Я причинила боль ее отцу. И за это я понесла наказание.

Вдруг это мой шанс искупить все грехи?

– Мам? – Подошел Хадсон и положил мне на плечо руку – тут же вернулась к реальности. – Она чуть не убила тебя. Ты должна все рассказать.

Вспомнив, как не могла говорить и еле двигалась, я кивнула. При мысли о том, что крючок и петлю снова повесили на дверь, у меня потянуло в животе.

Дочь, конечно, видела меня не с лучшей стороны. Много лет она бросала в мой адрес упреки, что не занималась их воспитанием, что на первое место ставила карьеру. Всегда оправдываясь, я больше думала о том, как бы сохранить лицо, чем понести ответственность. Пришло время думать не только о себе, но и о Кендре. Сделать правильный выбор. Протянуть руку помощи, в которой она нуждается. И отправить туда, где она больше никому не навредит.

То, что пережил Хадсон, и в сравнение не идет. Дать показания – не значит из двух детей выбирать кого-то одного. Это значит выбирать между правдой и ложью. Случайностью и намеренностью.

Кивнув Хадсону, я повернулась к полицейскому и рассказала ему все как было.

Глава 29

Мы вернулись домой за полночь, если быть точнее, то ранним утром. Не знаю, уставала ли я так когда-нибудь. Хотя дело не в том, что не спала сутки. Я вымоталась внутренне. Выгорела эмоционально.

– До сих пор не могу поверить, что Кендра на такое способна. Совсем на нее не похоже. Неужели все это время я не знала ее? – спросила я, пока Хадсон укладывал меня в кровать: он, как я когда-то его в детстве, накрыл меня одеялом.