– Однако в крови и магии этих драконов навек сохранится наследие Смертокрыла, Синестра! В конце концов, их сотворение не обходится без Души Демона! Что может быть еще больше похоже на твоего Нелтариона?

Синестра разинула пасть… однако слегка замешкалась. Возможно, вправду поверила? В конце концов, говоря все это, Крас действительно не лгал…

– Азерот будет моим.

Земля вокруг вздыбилась, поглотив Краса в одну секунду. Вокруг воцарилась тьма, и его тюрьма устремилась вниз. Крас понял: Синестра задумала навеки похоронить его в самом сердце недр мира.

Однако этого дракон в облике мага тоже вполне ожидал. Собрав волю в кулак, он начал превращение.

Разрастающееся тело со всех сторон стиснули стены темницы. Этого-то Синестра от него и ждала. Если он не остановится, его вполне может раздавить насмерть: с большинством драконов так бы и произошло.

Но Крас не сдавался. Все тело его напряглось. Казалось, еще немного, и кости треснут, рассыплются сотней осколков, а череп вот-вот расплющится…

Но тут земляная оболочка подалась. Словно новорожденный красный дракон, Кориалстраз высунул голову наружу, отыскал взглядом Синестру и вызывающе заревел.

Тем временем Синестра пустила в ход лазоревый куб. Куб замерцал и, обратив обычный порядок действия вспять, выпустил накопленные силы на волю.

Кориалстраз взмыл вверх, осыпав черную драконицу градом осколков затвердевшей земли. Достигнув цели, снаряды на миг заслонили Синестре обзор, и, пользуясь этим, красный дракон хлестнул хвостом снизу вверх.

Подброшенный этим ударом, куб отлетел к Кориалстразу, который ловко подхватив его на лету и, следуя примеру Верисы, запустил им в Душу Демона.

– Нет! – взревела Синестра, вскидывая черную лапу в попытке перехватить куб…

Но поздно. Куб и Душа Демона уничтожили друг дружку без остатка. Для такой близости обе реликвии оказались слишком уж неустойчивы, и в момент соприкосновения судьба их была решена – ведь творение Балакгоса, вливая в Душу энергию, одновременно с тем тянуло ее в себя, а Душа Демона отдавать поглощенное, разумеется, не желала.

Следствием полной, окончательной гибели творения Смертокрыла оказался выплеск магических сил, пусть и не столь ужасный, как в ту минуту, когда Вериса разбила Душу Демона посохом наару, однако достаточно страшный для всякого, кто бы ни оказался поблизости.

Синестра отвернулась прочь, но опоздала. От ожога драконицу не смогла уберечь даже ее чешуя. Подземелье наполнилось вонью горелого мяса.

К тому моменту, как черная взревела от боли, ее морда сделалась в равной мере ужасной с обеих сторон.

Невзирая на боль, а, может статься, подхлестываемая ею, Синестра бросилась на соперника. Кориалстраз встретил ее лоб в лоб. Сказать откровенно, после пережитых испытаний он все еще был намного слабее нее, но когда это имело для него значение?

Клыки Синестры лязгнули у самого его горла. Кориалстраз завертел головой, уворачиваясь от ее челюстей и в то же время тесня противницу к подземелью с яйцами. У самого входа оба врезались в стену, да так, что с потолка посыпались обломки сталактитов.

Казалось, Кориалстразу вот-вот удастся оттеснить Синестру к залежам яиц и, может статься, превратить бой, чем бы он ни завершился, в уничтожение самого ценного ее достояния, но тут черная драконица отпрянула от него.

– Умно, умно, дражайший мой Кориалстраз! Аплодирую от всей души! Ах, если б Хранителем Земли был ты, а не Нелтарион! Какое достойное потомство мы породили бы на свет!

– Скорее я согласился бы спариться с кракеном!

Несмотря на открытые и, очевидно, крайне болезненные ожоги на морде, черная драконица расхохоталась.

Путь к яйцам за спиной Кориалстраза был крепко-накрепко заперт. Хлестнул он хвостом туда, где совсем недавно зиял проем, но преграда оказалась тверда, как алмаз.