– Не говори этого, – хрипло потребовал он. Кристабель побледнела.

– Чего? Что я люблю тебя? Я не могу изменить этого. Это правда.

– Нет! – Пребывая почти в панике, Гэвин старался не смотреть на Кристабель. – Это не любовь, ты обманываешь себя. Ты познакомилась с моей матерью и решила, что я благородный, добрый и еще черт знает какой. Это не так. Я сумел выжить и выбиться из бедности только благодаря тому, что вовремя избавился от совести и от сердца.

– Но сейчас в этом уже нет необходимости. Твои дела идут хорошо, у тебя есть друзья и семья…

– Но это уже сделано. И я не могу вновь обрести то, чего лишился, Кристабель. Если ты сможешь жить с… существом без сердца и совести, у нас может получиться вполне благополучный брак. Но если ты хочешь большего, я не смогу тебе этого дать. Я человек, у которого нет души, помнишь?

– Я в это не верю. – Взяв Гэвина за подбородок, Кристабель заставила его повернуться лицом к себе. – Я видела, что ты добр к слуге и милосерден к мошеннику и как ты защищаешь тех, кого любишь. У тебя есть душа, я точно это знаю.

Во взгляде Кристабель было столько нежности и любви, что Гэвин едва не поддался искушению. Но чтобы оправдать ее веру, ему придется отказаться от мести. Он не может этого сделать! Просто не может!

– Думай что хочешь, но я то знаю, что ты обманываешь себя. – Берн отвел глаза в сторону и глухо добавил: – Никогда раньше я не позволял разговорам о любви сбить себя с толку. Не собираюсь делать этого и сейчас.

Кристабель застонала словно от боли, и Гэвин едва не пожалел о сказанном, но, если они хотят, чтобы у них было будущее, она должна понимать, с кем имеет дело.

– Ты опубликуешь письма, если сможешь их найти? – прошептала Кристабель.

– Я, несомненно, использую их против Принни.

– Я не могу этого допустить, – произнесла Кристабель совсем несчастным голосом. – Значит, с этого момента наши пути расходятся.

– Что ты хочешь этим сказать? – настороженно спросил Гэвин.

– Я стану искать письма одна. И я не могу больше… делить с тобой постель.

Гэвин почувствовал приступ необузданной злости.

– Мои любовницы неоднократно пытались манипулировать мной, отказывая в ласках. Но из этого ничего не получалось, моя милая, и сейчас не получится.

– Я не пытаюсь манипулировать. – Обида, звучащая в голосе Кристабель, болью отозвалась в сердце Гэвина. – Я просто хочу сказать, что не смогу спокойно находиться рядом и наблюдать, как ты будешь воевать со всем миром. А это значит, что я не смогу делить с тобой постель. Это будет слишком больно.

– Прекрасно! – рявкнул Гэвин и с силой застучал в стенку: – Кучер! Остановите карету!

– Что ты собираешься делать? – спросила встревоженная Кристабель.

Карета резко остановилась, и Гэвин распахнул дверь.

– Раз ты не можешь выносить моего присутствия, – прошипел он, – думаю, мне стоит проделать остальной путь наверху, рядом с кучером. – Он выскочил из кареты и, придержав дверцу рукой, добавил: – Желаю успеха в самостоятельных поисках. Вернее сказать, желаю найти письма раньше, чем я. Потому что я намерен получить их так или иначе.

Глава 21

Некоторые любовники никогда не отступаются.

«Мемуары содержанки»

Автор неизвестен

«Так или иначе».

Вот уже сотый раз за последние два дня Кристабель задумалась над тем, что имел в виду Гэвин.