Надо было все рассказать. И принять последствия. Пусть бы он вас ударил, высказал все, что думает    но все было бы честно.

 Но он тогда не мог ударить. Это потом у него возникли такие идеи. А тогда    он любил. Для него Ивик была    святое. Все равно, что ударить святыню. И если бы узнал об измене    конечно, простил бы. Даже боль постарался бы скрыть    но Ивик то не могла бы не ощутить его боли.

 Кстати говоря, именно священник, которому Ивик исповедовалась в первый раз, и велел, даже без ее вопроса велел    ничего не рассказывать. Из чувства любви к ближнему, заповеданного Спасителем. Чтобы не причинять боли.

 Но этот батюшка, молодой, самоуверенный, напирал на свое.

  Почему вас так смущают мои слова    я всего лишь предложил вам быть честной с мужем.

  Но ведь я не вру ему.

  Умалчиваете. Это одно и то же.

 Ивик умалчивала о многом. Всегда. Марк и половины не знал об ее жизни. Не из за военных тайн    просто он слишком переживал за Ивик, и не хотелось его мучить. Рассказывать ему, как очередной раз на волосок прошла от опасности, от смерти, от плена? Рассказывать подробности о гибели товарищей, детали стычек, детали агентурных операций? Все это подвергалось тщательной редактуре и подавалось как легкое, неопасное и забавное. Честность    а в начале совместной жизни она пыталась "быть честной"   приводила к тому, что Марк смертельно бледнел, что он не мог спать, плакал, когда она уходила. К чему такая честность? Долбить безжалостно, рассказывая все, подвергая его таким волнениям? Это просто жестоко.

 На этом фоне и умалчивание о Кельме было нормальным. Вот если бы она сохранила с ним отношения    было бы вранье и нечестно. А так... Маленький эпизод. Прошло    и забылось.

К тому же, разные священники и говорили    разное. То, что лично им в голову взбрело.

А Кейта говорила так:

  Для тебя любовь    решение. А для него    чувства. Ты дала присягу и живешь по ней. А чувства    прошли, увяли помидоры, и можно поискать новые.

  Но ведь у него это тоже было серьезно! Он же правда меня любил.

  Правда,   соглашалась Кейта,   чувства были серьезные. Но они были ничем больше не подкреплены, никаким решением, ни внутренней преданностью. Разве что общей дейтрийской моралью    у нас пока все еще считается, что изменять нехорошо. Чувства прошли, он перестал видеть смысл    и разлюбил.

 Как многие женщины в тяжелой жизненной ситуации, Ивик обратилась к религии. Покаялась. С детства она была христианкой, не знала ничего, кроме христианства, и потом, став взрослой, уже вполне сознательно совершила внутренний выбор в пользу Христа. Но какой она была христианкой? Как все. Церковь посещала хорошо если 2 раза в год, молилась    и то редко. Может быть, осенило Ивик, Господь послал эти испытания для того, чтобы я наконец то обратилась к Нему по настоящему!

 Ивик начала истово молиться. Полчаса утром, час вечером. Четки, Псалтирь. Чтение Евангелия. Чтение Святых Отцов. Иногда от молитв воротило, ничего не хотелось, но хоть четверть часа Ивик заставляла себя    два раза в день. Раз в неделю исповедь. Трижды    Причастие (на Триме была тайная миссия хойта    именно для окормления работающих там агентов и боевиков).

 Марк одобрял эти изменения. Ходил с ней в церковь. Преклонял колени, подходил к Причастию. Знал, что грешил, знал, что живет в смертном грехе, и тут же шел.