Ад существовал лишь в ее собственном сознании. В ее мозгу. Одна из граней ужаса заключалась в том, что никто даже и не видел, и не понимал, что с ней происходит. Разве что Кейта    слабое утешение.

 Там было много разных нюансов, в этой клоаке, которая на много лет завладела сознанием.

 Самое страшное    чувство собственной вины.

 Это она все разрушила. Это она виновата.

 Она виновата в том, что вообще вышла замуж за аслен, за бригадира отделочников. Зачем? Не понимала, что у них не сложится? Она гэйна и писатель, а он    маляр штукатур. Что у них общего?

 Потом, соответственно    виновата в том, что недостаточно любила и не ценила его любовь. Неправильно относилась. Вроде бы старалась, как могла    но видимо, все таки неправильно.

Она несомненно виновата в том, что завербовалась на Триму. Работая в патруле, возвращалась домой почти ежедневно. А с Тримы    раз в 2, 3 недели, а то и реже. А если бы жила с ним, ходила бы в патруль    и не было бы никаких измен.

 Она должна была жить одной жизнью с мужем. Дышать одним дыханием. Максимально сблизить образ жизни    а она только отдалялась... Даже дома выкраивала время и писала. Вот и дописалась, дождалась...

 Неиссякаемый источник вины    воспоминания о Кельме.

 Любовь к нему прошла полностью. Это было как отречение тогда. Раз    и все    никаких чувств. Никаких воспоминаний. Вернее, они остались, но приятные, спокойные. Еще его было жаль    Ивик знала, что нужна ему, что ему одиноко и плохо. Но что же делать, раз она не свободна?

 Кельм поруководил тогда Северо Западным сектором, а через некоторое время бесследно исчез. Его куда то перевели, но куда? Этого не знала даже Кейта. Или не имела права говорить. Учитывая, что Кельм    один из самых блестящих оперативников вообще, наверное, на всем Дейтросе, можно было думать о какой то специальной миссии. Сверхсекретной, конечно.

 Ивик даже не расстроилась особо. Кельм был прошлым. Ушло    и ушло.

 Но теперь вся эта история предстала в новом свете.

 Да, она отказалась от любви ради Марка. Но ведь эта любовь    была. И был даже момент, когда она стала вполне физической и осязаемой, то есть произошло то, что происходить не должно было. Один только момент    но он был.

 Она покаялась потом, исповедалась. Бог, вероятно, ее простил. Но такое ощущение, что есть еще какая то сила. Карма, как говорят на Триме? Бумеранг. Возвращается и бьет в ту же точку. Карма    конечно, недопустимое для христианина суеверие, но ведь можно подумать, Бог все же решил наказать. Простил, но решил наказать. Чтобы прочувствовала. Поняла, каково это. Наказал в двести раз сильнее, сломал ей жизнь    но видимо, такой вот она грех совершила. И надо нести последствия в этой жизни, чтобы не попасть в ад.

 Когда она дрожащими пальцами капала себе сердечное в стаканчик, эта мысль только и крутилась в голове: поделом... поделом. Сама виновата. Возмездие за то, что нашла себе любовь вне семьи.

 Правда, Марк ничего тогда не понял и даже не обеспокоился ничуть. После разрыва с Кельмом тоже ничего не заметил. Потом еще жили несколько лет спокойно. И лишь потом началось. Это не прямое следствие, это просто мистика.

 Один из священников, с коими Ивик тогда советовалась, вдруг обвинил    надо было все рассказать мужу. Ивик опешила. Но она бы все испортила уже тогда! Тогда Марк почувствовал бы себя преданным, тогда он цедил бы в стаканчик капли дрожащей рукой, как она сейчас... Она же только для того и порвала с Кельмом, чтобы не предавать. Чтобы не причинять такой боли.