|
Именно его появления в любом облике итальянец неизвестно почему ждал во сне; поэтому он был даже огорчен, что забытье сменилось явью. Как бы то ни было, Луиджи не повторил: "Не злобься на Фрэнки!" Теперь он допускает, что маленькая лифтерша была в свое время права. Красиво живет Луиджи в своем Чикаго! Перед его глазами проходит вся страна, он видит самых интересных людей, со всех концов Америки: кто бы ни останавливался в отеле "Стивене", - а публика там отборная, - любой хоть раз завернет вечером после театра отведать спагетти у Луиджи. Теперь, расплатившись наконец с долгами, в которые залез и которые так его беспокоили, он, несомненно, богат. Но Чарли не завидует другу. Он и сам вышел в люди, хотя остановился несколькими ступеньками ниже; у него собственное дело, и никто им не командует. Луиджи, так сказать, одинок. Жену он по глупой случайности потерял в катастрофе лет пятнадцать тому назад дочери его взбрело заняться кино, и пишет она отцу из Голливуда, только когда ей нужны деньги. - Позвони Бобу, Джулия, справься, что с ним. Он меня беспокоит - весь день не дал о себе знать. Когда жена вернулась, Чарли спросил: - Что он сказал? - Послал тебя к черту. В шесть утра, за восемь миль от города, у него отказала машина; в ней он и спал. - Предупредила, что я болен? - Боб ответил, что так тебе и надо, а сам он встанет с постели лишь на твои похороны. - Никто не появлялся? - Заезжал Кеннет. - Со мной поговорить не хотел? - По-моему, нет. Сказал, что все у них взбудоражены из-за этих проклятых пистолетов. Опасаются, что в округе начнутся налеты. Патрули удвоены. - Мальчишки в бильярдной торчат? - Я не посмотрела. - Он появился? - Сидел в баре, когда я звонила Кэнкеннену. - Наверняка узнал об отъезде Елицы и взбесился. Эх, как мне надо потолковать о нем с Бобом! Завтра же съезжу к Кэнкеннену. - Завтра ты будешь лежать. - Завтра я встану. - И перезаразишь мне детей? Чарли не хватало бара, не хватало разговоров, в любое время дня доносивших до него эхо городских событий. Ему казалось, что теперь, когда он прикован к постели, этим воспользуются, чтобы начать всяческие безобразия. - Вечером поставлю тебе горчичники. - Врач их не прописывал. - Курить он тебе тоже не прописывал, а ты куришь. - Знаешь, Джулия, что я, кажется, уразумел? - Интересно - что же? - Понимаешь, в чем его сила? Он постигает мысли других раньше, чем люди сами до них дойдут. Вернее, угадывает разные маленькие гадости, в которых стесняешься себе признаться. Он напоминает мне Элинор: стоит ей потянуть носом воздух, и она уже знает, какая у человека болезнь. - Или выдумывает ее. - Он, вероятно, тоже изучил все пороки и чувствует их в окружающих. - Попробуй-ка заснуть! - Понимаешь, я говорю не о настоящих, больших пороках, а о мелких пакостных наклонностях, просто привычках... - Конечно, конечно. |
