А малому тридцать лет.

         «Да что ж ты?

         Имеешь ли душу?

         За что ты с меня гребешь?»

         И мне отвечает туша:

         «Сегодня плохая рожь.

         Давайте еще незвонких

         Десяток иль штучек шесть —

         Я выпью в шинке самогонки

         За ваше здоровье и честь…»

* * *

         И вот я на мельнице…

         Ельник

         Осыпан свечьми светляков.

         От радости старый мельник

         Не может сказать двух слов:

         «Голубчик! Да ты ли?

         Сергуха!

         Озяб, чай? Поди продрог?

         Да ставь ты скорее, старуха,

         На стол самовар и пирог!»

         В апреле прозябнуть трудно,

         Особенно так в конце.

         Был вечер задумчиво чудный,

         Как дружья улыбка в лице.

         Объятья мельника круты,

         От них заревет и медведь,

         Но все же в плохие минуты

         Приятно друзей иметь.

         «Откуда? Надолго ли?»

         «На год».

         «Ну, значит, дружище, гуляй!

         Сим летом грибов и ягод

         У нас хоть в Москву отбавляй.

         И дичи здесь, братец, до черта,

         Сама так под порох и прет.

         Подумай ведь только…

         Четвертый

         Тебя не видали мы год…»

         . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

         . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

         Беседа окончена…

         Чинно

         Мы выпили весь самовар.

         По-старому с шубой овчинной

         Иду я на свой сеновал.

         Иду я разросшимся садом,

         Лицо задевает сирень.