Увидев ее, Генри зацокал языком.

   – Ого! Клеопатра – статистка по сравнению с тобой.

   – А ты – увы! – не Антоний! – ввернула Шейла.

   – Где уж мне! – Генри прищурился. – Загар тебе к лицу...

   – Мне вообще идет лето! – Шейла отпила сок из стакана и добавила: – Иногда мы ходим с Одри в бассейн. Я как-то тебе говорила, но ты не обратил внимания.

   – Правильно делаете. А Дороти Тейн молодец, не забывает прихватывать нашу Одри. Приятная женщина...

   – Она, прежде всего, печется о своей дочери. Правда, Дороти не работает, ей не надо думать о карьере... – не удержалась Шейла от шпильки и замолчала.

   Дороти с ней весьма сдержанна. Должно быть, считает, что она причастна к конфликту в семье Рассел. Одри обмолвилась, что Маргарет иногда звонит матери Элинор. Что ж, это вполне естественно! Девочки неразлучные подружки и делятся секретами.

   – Одри любит бывать у Тейнов, – добавила Шейла. – И я это одобряю: в ее возрасте общение со сверстниками необходимо.

   – Что бы я без тебя делал, не знаю. Хоть я и не Антоний, но ни на какую другую женщину тебя не променяю...

   Шейла засмеялась.

   – Так ведь и я не Клеопатра, а скорее – жрица чужого домашнего очага!

   – Не язви! Благодаря тебе жизнь Одри вошла в нормальную колею, да и моя тоже.

   Опустив глаза, Шейла пыталась справиться с волнением. Зачем он это говорит? Неужели не понимает, неужели настолько слеп?

   Генри поднялся, прошелся взад-вперед по веранде.

   – Ты потрясающая женщина, Шейла! Поступок Маргарет позволил убедиться на собственном опыте, что иной раз потеря может обернуться приобретением, или, если угодно, находкой.

   – На мой взгляд, ты теперь всему придаешь преувеличенное значение.

   – Нет, Шейла, нет! Я словно воскрес. Хотя нравственное нездоровье не приводит к физической смерти...

   Генри подошел к ней и положил руки на плечи. Она подняла к нему засветившееся счастьем лицо и прошептала:

   – Генри...

   Он наклонился и поцеловал ее в лоб.

   Шейла подставила ему губы, и он их поцеловал.

   Почувствовав прикосновение теплых мягких губ к своим губам и нежных рук, обвивших шею, она судорожно вдохнула воздух.

   И в это время зазвонил телефон. Генри взял трубку.

   – Алло? Что?! Подожди, подожди, Дороти! – Он покосился на Шейлу. – Куда? Ничего не предпринимай, я выезжаю!

   Он положил трубку и чертыхнулся.

   – Собирайся, Шейла! Едем к Дороти. Одри не вернулась...

   – Откуда? О Господи!..

   – Давай в темпе! По дороге расскажу.

   Спустя пять минут они уже мчались на его машине к загородному дому известного лондонского издателя Стивена Тейна.

   – Перед обедом у них неожиданно появилась Маргарет, – рассказывал Генри. – Поговорив с четверть часа о том о сем, она попросила Дороти отпустить с ней Одри. Мол, погуляет, пообщается с дочерью, а потом привезет обратно, часа через три... Сказала, что страшно скучает по Одри. Дороти, естественно, пошла навстречу. А вечером, когда прошли все сроки, забеспокоилась и решила поставить меня в известность.