|
Потрясенная его реакцией на свое невольное признание, Макси обняла его за шею и с готовностью ответила на поцелуй. Может быть, сам Робин и не мог заставить себя произнести слова любви, но, кажется, он не прочь принять дар любви от нее. Они поехали дальше. Державшееся с утра напряжение, связанное с «кражей» лошадей, пропало: они снова были друзьями. На другое утро гостиничная горничная помогла Дездемоне одеться. К сожалению, платье, которое надела Дездемона, мало чем отличалось от того, что было на ней вчера. «Нет, – подумала она, – с таким гардеробом далеко не уедешь». Пока горничная ее причесывала, Дездемона думала о вчерашнем вечере. Открывшись друг другу, они с Джайлсом потом словно испугались. За обедом они говорили на отвлеченные темы. Дездемона была вынуждена признать, что, хотя Джайлс принадлежит к классу богатых землевладельцев, против которых она часто выступала в парламенте, он отличается гуманностью и терпимостью взглядов. Может быть, даже, если быть абсолютно честной, у него больше терпимости, чем у нее самой. Когда подошло время ложиться спать, Дездемона насторожилась: не станет ли он уговаривать ее провести с ним ночь? Но маркиз вел себя безукоризненно. Единственное, что он себе позволил, – это затяжной прощальный поцелуй, воспоминание о котором заставило Дездемону расплыться в довольной ухмылке кошки, успешно укравшей сметану. Опомнившись, Дездемона прогнала с лица улыбку, дала горничной полкроны за услуги и пошла вниз завтракать. Она опасалась, что при встрече с маркизом почувствует неловкость, но тем не менее испытала разочарование, увидев, что его еще нет. Надеясь, однако, что он скоро придет, она заказала завтрак на двоих. Еду принесли, а Джайлса все еще не было. Но вскоре он появился, постучал в открытую дверь и неуверенно спросил: – Разрешите к вам присоединиться? Увидев, что он сам робеет не меньше ее, Дездемона сразу успокоилась. – Разумеется, – радушно сказала она. – Не знаю, хороши ли почки с приправами, но яичница с колбасой очень вкусная. Джайлс сел напротив нее. – Я ходил к кузнецу. Моя карета будет готова в лучшем случае завтра. – Не важно. – Она налила ему чаю с заботливостью жены с многолетним стажем, добавив в него молока, поскольку вчера видела, что он пьет чай с молоком. – Поедем в имение вашего брата в моей карете. А потом я или привезу вас назад в Давентри или, если вам не хочется ждать, пока починят вашу карету, – прямо в Лондон. – Это очень любезно с вашей стороны. – Джайлс положил себе яичницу. – Честно говоря, мне не хочется околачиваться здесь еще целый день. – Как вы думаете, застанем мы наших беглецов в Ракстоне? – Сомневаюсь. Мне уже кажется, что они так же неуловимы, как блуждающие огоньки – вроде вот они, рядом, а протянешь руку – их нет. Ваша племянница нанесет вам визит, когда доберется до Лондона? Дездемона пожала плечами. – Кто ее знает. Надеюсь, что нанесет, но об заклад побиться не решусь. А где ваш брат остановится – в городском доме Вулвертонов? Маркиз покачал головой. – Дом закрыт, и там никого нет, кроме привратника. Я, собственно, собирался его продавать, но сейчас передумал. – Джайлс пристально посмотрел на Дездемону. – Может быть, впредь я буду больше времени проводить в Лондоне. Эта мысль Дездемоне понравилась, и по ее лицу опять расплылась улыбка. Господи, что это? Нельзя же вести себя, как школьница, влюбившаяся первый раз в жизни. "Вот именно», – подумала Дездемона, намазывая апельсиновое желе на тост. Таких чувств она не испытывала ни школьницей, ни позже. Она была застенчивой девушкой, которая любила читать и у которой поздно появился интерес к противоположному полу. Ей было противно, когда молодые люди нагло к ней приставали. |
