|
Во всяком случае, не похоже на притон, а на дорогую гостиницу у отца не было денег. Взяв Робина под руку, Макси с поднятой головой пошла к двери. Хозяин соседней табачной лавки внимательно рассматривал через запыленное стекло хорошо одетую молодую пару. Вроде они: светловолосый парень с барскими замашками и смуглая маленькая красотка. Старик кивнул и кинул мальчику, который прислуживал у него в лавке: – Сбегай за угол и скажи Симмонсу, что та пара, о которой он говорил, сейчас в «Абингдоне». Да поспеши, и если его там нет, спроси, где он, и беги туда. Поспеет сюда вовремя – получишь полкроны. Ему самому полагается три фунта минус полкроны. Очень довольный собой, хозяин табачной лавки раскурил одну из самых дорогих своих сигар. Они заранее договорились, что задавать вопросы будет Робин, потому что женщин часто не принимают всерьез. Робин обратился к молодому прыщавому портье, который читал газету: – Нам хотелось бы поговорить с хозяином гостиницы. Портье поднял голову от газеты, смерил Макси оскорбительно пристальным взглядом и сказал: – Я могу сдать вам комнату, но вам придется заплатить за весь день, даже если она вам нужна лишь на час. – Нам не нужна комната, – отрезал Робин. – Нам нужно поговорить с хозяином гостиницы. И немедленно! Портье, очевидно, хотел ответить дерзостью, но передумал. – Сейчас узнаю, примет ли вас мистер Уотсон. Пока они ждали, у Макси непроизвольно сжимались и разжимались кулаки. Только присутствие Робина помогало ей сохранять хотя бы видимость спокойствия. Она была ему благодарна за то, что он не пытался с ней заговорить. В этом взвинченном состоянии она только огрызнулась бы. Ей не было так страшно, даже когда она в метель отбивалась от волков. Макси закрыла глаза и заставила себя дышать ровнее. Все же узнать правду будет легче, чем терпеть эту изматывающую неизвестность. Портье вернулся и указал большим пальцем через плечо. – Он вас примет. Последняя дверь по коридору налево. Мистер Уотсон оказался худым лысоватым человеком с выражением хронического раздражения на лице. Не потрудившись даже встать из за стола, он рявкнул: – Говорите, что вам нужно, и побыстрей. Я человек занятой. – Меня зовут лорд Роберт Андервилль, – жестко сказал Робин. – Месяца три тому назад у вас в гостинице неожиданно умер постоялец – мистер Коллинс. – Американец, что ли? – глаза Уотсона словно задернуло шторкой. – Ну да, умер. – А вы не могли бы нам рассказать, как он умер? – Уотсон молчал. – Например, кто его нашел, когда это было: днем или ночью. Был ли он еще жив в это время? Вызывали ли к нему врача? – А какое вам до всего этого дело? – хмуро спросил Уотсон. Макси больше не могла молчать; – Это был мой отец. Неужели я не имею права знать, какими были его последние часы? Уотсон повернулся к ней с непроницаемым выражением лица. – Извините, мисс. – Он отвел глаза. – Его нашла утром горничная. Он уже был мертв. Врач сказал, что он умер от сердечного приступа. Скоропостижно. – Как фамилия врача? – спросил Робин. Уотсон встал. – Вы у меня отняли достаточно времени, – раздраженно сказал он. – Больше мне вам сказать нечего. Коллинс умер – вот и все. Если бы не здесь, он умер бы где нибудь еще. У меня было бы меньше хлопот. Идите. Мне надо работать. Макси открыла было рот, чтобы еще раз обратиться к нему, но Робин крепко взял ее за руку. – Спасибо, что нашли возможным уделить нам время, мистер Уотсон. Когда Робин вывел ее из конторы и закрыл дверь, Макси прошипела: – Я хочу расспросить его поподробнее, Робин. Он что то скрывает. – Да, но он больше ничего не скажет. Из него только силой что нибудь выдавишь, но пока еще не время. |
