|
Известие о его самоубийстве ошеломило ее. Приехав в Кандовер хаус, Робин пронес Макси мимо ошарашенного дворецкого, бросив ему через плечо приказание прислать в комнату Макси горячей воды, бинтов и мази. Он отнес ее наверх, положил на кровать и снял с нее вконец испачканное муслиновое платье и чулки. И плевать он хотел на приличия! Когда горничная принесла все необходимое, он отослал ее, а сам осторожно смыл кровь и грязь с ссадин на коленях и ладонях Макси. Ссадины были неглубокие и бинтовать их не стоило, хотя мазь, которой он смазал ранки, наверное, сильно щипала. Макси не сопротивлялась, никак ему не помогала и не кривилась от боли. Она молча лежала на кровати, глядя мимо Робина. Когда он закончил, она откатилась в сторону и зарылась лицом в подушки. Он накрыл Макси одеялом и положил руку на ее крепко сжатый кулак. – Что нибудь еще сделать? Макси едва заметно покачала головой. – Канавиоста, когда горе разрывало меня на части, ты сказала, что ноша, которой поделишься, становится легче. Неужели ты не хочешь принять от меня никакой помощи? – Не сейчас, – раздался ее приглушенный подушками голос. – Прости. – Ты хочешь, чтобы я ушел? Она кивнула. Тяжело вздохнув, он встал. Несмотря на небольшой рост, Макси никогда не выглядела хрупкой, но сейчас ее тело под одеялом, казалось, усохло. Робин отдал бы все на свете, лишь бы хоть немного облегчить ее горе. Переполненный нежностью, он так легко прикоснулся к ее волосам, что Макси даже не почувствовала. Вздохнув, Робин заставил себя уйти. Узнав от слуг, что с Макси неладно, герцогиня ждала его в коридоре, сидя в кресле и терпеливо сложив руки на коленях. – Что случилось? – участливо спросила она. Робин снова вздохнул и беспомощно провел рукой по волосам. – По видимому, отец Макси покончил с собой. – Не может быть! Марго побледнела. Она сама потеряла отца при трагических обстоятельствах и хорошо понимала душевные страдания Макси. – Если бы я только мог ей чем нибудь помочь! – горько сказал Робин. – Но она хочет одного: чтобы ее оставили в покое. – Дай ей время, – посоветовала Марго. – Горе требует одиночества. Иногда надо сначала уйти глубоко в себя и как то смириться с происшедшим. До этого сочувствие других не приносит облегчения. – Ты, наверное, права, герцогиня. – Робин попытался улыбнуться. – Но очень тяжело видеть ее в таком состоянии. – Любовь часто причиняет боль, Робин. – И, пытаясь рассеять его уныние, Марго пошутила: – Голод тоже. Последнее время мне что то все время хочется есть. Пойдем выпьем чаю. Взяв Робина под руку, она повела его в маленький салон. Невелика помощь – чай, но все же это лучше, чем ничего. Глава 35 Марго и Робин молча допивали чай, когда вошел дворецкий и подал Марго визитную карточку. – Лорд Коллингвуд? – удивилась герцогиня, взглянув на карточку. Робин насторожился. – Давай примем его вместе. Мне очень интересно, о чем он хочет тебе рассказать. – Хорошо. Дворецкий вышел и вскоре вернулся с посетителем. Лорд Коллингвуд был высокий человек с худым усталым лицом. Поклонившись Марго, он сказал: – Извините за вторжение, герцогиня, но мне сообщили, что моя племянница мисс Максима Коллинс живет у вас. Мне бы хотелось с ней поговорить. – Она действительно здесь, – ответила Марго, – но она нездорова и никого не принимает. Может быть, ей что нибудь передать? Коллингвуд задумался и только тут заметил Робина, который сидел в сторонке. Подозрительно прищурившись, он сказал: – Моя племянница путешествовала с мужчиной, похожим по описанию на вас. Робин кивнул. – Я лорд Роберт Андервилль. |
