|
Покончив с этим делом, Дездемона и Джайлс отправились в гостиницу. Там Джайлс первым делом попросил горячего чаю. Хозяин дал соответствующие распоряжения, а сам с поклоном проводил их в отдельный кабинет. Джайлс снял с себя мокрый плащ, а его спутница подошла к камину и стала греть у огня руки. – Почему то у нас вошло в привычку встречаться в гостиницах, – заметила она, снимая мокрую шляпу и встряхивая головой. Рыжие волосы, завившиеся от влаги, рассыпались по ее плечам. Джайлс с удовольствием смотрел, как она пытается пригладить свои огненные кудри. Нет, рыжие волосы – это прекрасно. Маркиз собрался было пошутить, что встречи в гостиницах могут повредить репутации обоих, но тут Дездемона сняла мокрую накидку, и у него язык присох к гортани. Не так давно он пытался себе представить, как она выглядит без скрывающей ее фигуру бесформенной одежды. И вот наконец увидел. Открывшееся ему зрелище заставило его кровь вспыхнуть жарким пламенем. Он предполагал, что Дездемона – полная женщина, но что ее полнота не лишена привлекательности. Однако слово «полный» предполагает общую полноту – как в бедрах, так и в талии. Дездемона же обладала пышными формами, но при этом тонкой талией и длинными стройными ногами. Насквозь промокшее муслиновое платье облегало ее эффектную фигуру, как перчатка, ничего не оставляя воображению. У Джайлса потемнело в глазах при виде ее великолепных бедер, не говоря уж о роскошной….. Он с трудом отвел глаза. Джентльмен сказал бы, что у нее красивая шея, поскольку в приличном обществе не принято упоминать грудь. Да, у леди Росс очень красивая шея – да и все остальное не хуже. Дездемона посмотрела на него и нахмурилась. – Что вы на меня уставились? Действительно уставился, признался себе Джайлс. Он поднял глаза и сказал с прямотой, о которой тут же пожалел: – Леди Коллингвуд была права. Дездемона вспыхнула до корней волос. – Я не хочу вас оскорбить, – поспешно добавил Джайлс. – Но вы поразительно эффектная женщина. Только слепой может этого не заметить. – То есть вы согласны с моей золовкой, что у меня вид куртизанки, – раздраженно сказала она. – Вы оба правы. Именно так меня и воспринимало большинство мужчин. Она потянулась за мокрой накидкой. В ее словах звучала горечь, и маркиз вдруг понял, почему она остерегается мужчин. Он снял с себя сюртук, который под плащом остался сухим. – Накиньте на плечи сюртук – в отличие от вашей накидки он совершенно сухой. Дездемона помедлила, и он мягко сказал: – Извините меня за опрометчивые слова. Я не хотел вас обидеть. Просто я был поражен. Вы так основательно маскировались. Дездемона взяла сюртук, так настороженно глядя на него, словно опасаясь, что он тут же на нее бросится. Запахнувшись в сюртук, она, к глубокому сожалению Джайлса, вернула себе неприступный вид. Вскоре принесли поднос с чаем. Джайлс налил чашку чая и подал ее Дездемоне вместе с вазочкой с печеньем. Она присела на самый край стула, но постепенно, согревшись и убедившись, что Джайлс держится на расстоянии, успокоилась. Джайлс решил, что пора узнать, почему эта дама так странно себя ведет. – У вас, наверное, был неудачный первый выход в свет. Обычно невинность сама по себе является девушке защитой, но ваша красота до такой степени кружит мужчинам головы, что они способны забыться – особенно, если молоды и еще не научились сдерживать свой темперамент. Дездемона смотрела в чашку и крошила печенье. – Когда я впервые оказалась один на один с молодым человеком и он буквально набросился на меня, я винила в его несдержанности себя, хотя и не понимала, чем ее вызвала. Впоследствии я поняла, что мое поведение тут ни при чем. – Она горько усмехнулась. – Чтобы мне было в случае нужды чем защищаться, я стала вкалывать в волосы длинную острую булавку. |
