Джордан откашлялся.

– В английском я, похоже, такой же профан, как и в живописи, – обаятельно улыбаясь, признался он. – Вы не могли бы объяснить мне еще раз?

Мисс Бертран довольно улыбнулась.

Они должны были выбрать проблему, обозначить все «за» и «против» и сделать вывод.

Вот как, теперь я понял намного лучше, – сказал Джордан. Не все студенты‑второкурсники могут с этим справиться, тем не менее Крис написал удивительную работу.

– Вы не могли бы сказать нам, мисс Бертран, о чем было сочинение Криса?

– О проблеме абортов.

– И какую позицию он занял?

– Он категорично высказывался за запрещение абортов.

– От учеников требуется, чтобы они на самом деле верили в то, что пишут?

– Да. Разумеется, некоторые не верят, но мы с Крисом несколько раз сталкивались на конференциях, и могу вас заверить, что, исходя из наших бесед, Крис был необычайно тверд в своих убеждениях.

– Вас не затруднит, мисс Бертран, прочесть выделенный абзац в конце четвертой страницы?

Учительница сощурилась, держа сочинение на расстоянии вытянутой руки.

– «В действительности выбора не существует. Лишать человека жизни – противозаконно. Точка. Возражение, что плод не человек, – это отговорки, поскольку к тому времени, когда делается большинство абортов, функционируют основные органы и системы. Возражение, что женщина имеет право выбирать, тоже спорно, поскольку это не только ее тело, но и тело другого человека».

Она, выжидая, оторвала взгляд от написанного.

– Вы правы, все предельно ясно. На ваш взгляд, мисс Бертран, Крис Харт мог убить свою подружку, потому что узнал, что она беременна?

– Протестую! – воскликнула Барри. – Свидетель учитель английского языка, а не телепат.

– Отклонено, – ответил судья Пакетт.

Джордан бросил взгляд на Барри.

– Мисс Бертран, мне повторить вопрос? На ваш взгляд, Крис Харт мог убить свою подружку, потому что узнал, что она беременна?

– Нет. Он бы никогда не совершил подобного.

У Джордана вспыхнули ямочки на щеках.

– Благодарю, – произнес он.

Джоан Бертран проводила его взглядом.

– Не за что, – вздохнула она.

Тут же вскочила Барри.

– В отличие от мистера Макфи, – начала она, – я в школе любила английский. Похоже, что Крис тоже любил. И, по всей видимости, он один из ваших любимых учеников.

– Да.

– Вы можете представить, что он способен на какой‑нибудь ужасный поступок, например на убийство?

– Нет, конечно.

– И, разумеется, основываясь на этом впечатляющем сочинении, вы не можете допустить, что он мог убить ребенка или хладнокровно застрелить свою девушку?

– Да, я не могу представить, что Крис способен на убийство.

– Даже самого себя.

Мисс Бертран яростно покачала головой.

– Естественно, нет.

– Что ж, позвольте мне подвести итог. – Барри стала загибать пальцы. – Он не мог лишить жизни человека. Он не мог лишить жизни Эмили, он не позволил бы Эмили самой расстаться с жизнью и, естественно, не стал бы лишать жизни себя самого. С другой стороны, у нас есть труп; у нас есть признание Криса, в котором он утверждает, что Эмили собиралась свести счеты с жизнью, а потом ее примеру должен был последовать и он. Обвинение располагает всеми уликами, свидетельствующими о том, что Крис Харт находился на месте совершения преступления.