|
Все мы время от времени начинаем сходить с ума. Медленно, будто трагическая актриса, Кармен покачала головой. --Она сегодня получила телеграмму. Из Берна. Ее муж умер. В Вене. --Старик Елинек? -- спросил Камп. -- Тот самый, который ее выставил? Кармен кивнула. --Все это время она ради него копила деньги. Хотела вернуться. --Вернуться? После всего, что случилось? С ней здесь и с ним там? --Да, хотела. Думала, тогда они зачеркнут все прошлое и начнут жизнь сначала. --Глупость какая! Хирш посмотрел на Кемпа. --Не говори так, Георг. Разве ты сам не хочешь начать с начала? --Откуда мне знать? Живу как живется. --Это обычная прекраснодушная иллюзия всех эмигрантов. Все позабыть и начать сначала. --По-моему, ей радоваться надо, что этот Елинек концы отдал. Для нее же лучше. Не придется бросать свою теплую пекарню ради этого типа, который выкинул ее на улицу, словно кошку, и опять служить ему вечной рабыней. --Люди не всегда горюют только о хорошем, -- задумчиво сказал Хирш. Камп растерянно оглядел присутствующих. --Черт возьми, -- сказал он. -- Мы ведь так хотели повеселиться сегодня. Вошел Равич. --Как дела у Джесси? -- спросил я. --Сегодня утром ее отвезли домой. Она еще недоверчивей, чем прежде. Чем лучше идет заживление, тем недоверчивее она становится. --Лучше? -- спросил я. -- Действительно лучше? Вид у Равича был усталый. --Что значит "лучше"? -- бросил он. -- Замедлить приближение смерти -- это все, что в наших силах. Абсолютно бессмысленное занятие, как глянешь в газеты. Молодые здоровые парни гибнут тысячами, а мы тут стараемся продлить жизнь нескольким больным старикам. Коньяка у вас не найдется? --Ром, -- ответил я. -- Как в Париже. --А это кто такой? -- спросил Равич, указывая на Кампа. --Последний жизнерадостный эмигрант. Но и ему оптимизм нелегко дается. Равич выпил свой ром залпом. Потом посмотрел в окно. --Сумеречный час, -- сказал он. -- Crepuscule(44). Час теней, когда человек остается один на один со своим жалким "я" или тем, что от него осталось. Час, когда умирают больные. --Что-то ты уж больно печален, Равич. Случилось что-нибудь? --Я не печален. Подавлен. Пациент умер прямо на столе. Казалось бы, пора уже привыкнуть. Так нет. Сходи к Джесси. Нужно ее поддержать. Постарайся ее рассмешить. На что тебе сдались эти сладкоежки? --А тебе? --Я зашел за Робертом Хиршем. Хотим пойти в бистро поужинать. Как в Париже. Это Георг Камп, который писатель? Я кивнул. --Последний оптимист. Отважный и наивный чудак. |
