|
— По-моему, милорд, — ответила она спокойно, — вы делаете из мухи слона. Никакой опасности не было. Граф резко выпрямился. Нелепость происходящего ещё больше разозлила его. — Повторяю, мадам, вы не подчинились приказу капитана. И теперь объясните, по какой причине. Но девушка, ничуть не смущаясь, гордо вскинула голову: — Ваш приказ показался мне неразумным, милорд. Когда мы открыли огонь, фрегат находился в доброй миле отсюда, а если учесть, что к тому же он был тяжело гружен и с него вряд ли могли ответить на наш залп, мы легко сумели бы обогнать его, вздумай даже испанцы напасть. Этому судну нипочем не догнать нашу быстроходную яхту. — Откуда вы все это знаете, черт возьми! — потрясение воскликнул граф. Она совершенно точно оценила ситуацию, но настроение от этого у него не улучшилось. — Не понимаю, почему мужчины так упорствуют в заблуждении, будто женщины — глупые, ни на что не пригодные создания, у которых вместо мозгов вата! Вы знаете, что я всю жизнь ходила под парусом, и неужели считаете меня настолько тупой и невежественной, чтобы не понять сути происходящего?! — Прекрасно, Кассандра, я воздаю должное вашему образованию. Но факт остается фактом. Призовите на помощь свои знания, и вы увидите, что без повиновения и строжайшей дисциплины капитан просто не сможет командовать людьми. Как, по-вашему, что произошло бы, если бы все мои люди делали лишь то, что им нравится? Это, Кассандра, неповиновение, а неповиновение заслуживает наказания. Касси задумчиво свела брови и, опустив голову, тяжело вздохнула. — Хотя я не матрос, все, сказанное вами, справедливо. Приказы капитана нельзя игнорировать. Я приму любое наказание, которому вы меня подвергнете. — Но самое легкое наказание за проступок, мадам, — порка, onqke которой зачастую на спине попросту не остается кожи. Касси смертельно побледнела, но граф неумолимо продолжал, желая убедиться, что больше она не осмелится выкинуть нечто столь же глупое и опасное. — Если матрос не подчинился приказу накануне неминуемой битвы, я, вероятно, не задумался бы повесить его. В каюте воцарилось молчание. Наконец девушка тихо произнесла: — Думаю, что с вашей стороны будет неразумно меня повесить. Легкая улыбка заиграла на губах графа, но он немедленно погасил её и сурово насупился: — Кажется, ты права. Я не люблю бессмысленные казни. Однако никому не спускаю подобную провинность. Неожиданно Энтони обнаружил, что гнев его быстро испарился. Он достаточно убедительно объяснил ей все, и она согласилась с ним. Граф уже собирался успокоить её страхи, когда девушка гордо расправила плечи и спокойно объявила: — Прошу лишь об одном, не унижайте меня публичной поркой. И связывать меня не стоит, я все вынесу и не стану сопротивляться. Граф в растерянности уставился на нее. Безмерно восхищаясь мужеством Касси, он хотел одного: сжать её в объятиях и шептать нежные слова, пока у неё в глазах не исчезнет ужас. Но она посчитает это оскорблением, снисходительным презрением к слабой женщине. Можно представить, как она рассердится, и окажется права, ибо все его доводы будут звучать вяло и неубедительно. |
