|
Знаю, романтик во мне, то была матушка. Матушка пела, матушка порой задумывалась, была у нее какая-то скрытая, неведомая жизнь, а как прекрасна была матушка когда подала напиться драгуну - так прекрасна, что у меня, малыша, сжалось сердце. Всегда говорили, что я пошел в нее. Я-то тогда хотел походить на папу, быть сильным, как он, большим и надежным, как папа. Видно, не удался. Не в него этот поэт, этот романтик и мало ли кто еще. XXVI Мало ли кто еще, но ты-то хорошо знаешь, кто еще. Нет, строптивый голос, ничего я не знаю больше, нечего мне больше добавлять. Потому что не хочешь знать, не так ли? Ну и не хочу; и того достаточно для столь обыкновенной и простой жизни. Подбавил же я тебе романтика, чего ж еще? Сам посуди: я хотел написать совсем простенькую историю, жизнь обыкновенного и счастливого человека, а вон сколько в нее натолкалось: тут и обыкновенный человек, и парень с локтями, потом ипохондрик, романтик, бывший поэт и бог знает кто; целая куча, и каждый утверждает, что он - это я. Неужели мало? На сколько кусков разбил я свою жизнь одним тем, что поглядел на нее? Стой, стой, а ведь ты кое-что и выпустил. Ничего я не выпустил! Выпустил. Напомнить, что ли? Нет, не надо. Это - случайности, они ни о чем не говорят. Просто не вставляются в целое и не дают никакой связности. Вот верное слово: связность. Должна же быть какая-то связность в человеческой жизни. И ради этого кое-что надо выбросить, так? Ну, это все равно что выбросить муху из стакана с водой. Не мог же я потребовать, чтоб мне принесли на подносе новую жизнь? Попадается порой кое-что, чему места нет; господи, ненужное вынимают, и дело с концом. Или, по крайней мере, о нем не говорят. Да - или не говорят. Скажи на милость, чего ты, собственно, хочешь, и вообще - кто ты? Это не важно; я - всегда тот, другой, на которого ты злишься. Не помнишь, когда это началось? Что - когда началось? То, о чем не говорят. Не знаю. Наверное, очень давно, правда? ... Не знаю. Очень давно. Странно, чего только не испытывает порой ребенок. Ах, перестань! Да я ничего. Я только вспомнил ту смуглую девочку. Она ведь была старше тебя? Помнишь, как она сидела на ящике и вычесывала голову и давила вшей на гребешке - язычок высунула, хруп, хруп, так и хрупало. А ты, негодник, испытывал немножко гадливое чувство, а немножко... нет, то была не гадливость, скорее желание, чтоб у тебя тоже были вши, что ли. Желание быть вшивым - не странно ли? Брось, брось, брат, бывают и такие желания. Послушай, ведь детство же! Я не о детстве говорю. |
