Из коридора послышался шум. По вагону шли милиционер и два вооруженных военных; следом за ними плелся проводник. Офицер заглядывал в каждое купе, а солдат держал на натянутом поводке служебную овчарку. Такие собачки использовались…

«Наркотики!!.» – дошло вдруг до меня.

Но деваться было уже некуда.

7

– Извините, – офицер бегло осмотрел купе и направился дальше. Собака чуть вильнула влево, переступила порог и потянулась мордой к чемодану…

– Чак, ко мне! – спохватился солдат и дернул поводок.

Осмотр вагона прошел без эксцессов, из чего я понял, что это не таможня – раз, и искали не что‑то, а кого‑то – два. Судя по сопровождению милиции и собаке, ловили беглого арестанта. Не думаю, что им мог быть респектабельный Хозяин, а вот что касается Кожаного Зайца… То‑то мгновенно протрезвевший проводник так угодливо семенил за ментом: о своем доходном месте он заботился куда больше, чем о жизнях пассажиров, провозя зека в вагоне, сука! «Никого нэ бачив, никого нэ було!» Фотокарточку‑то они ему наверняка показали. Вероятно, досмотровых групп было по числу вагонов: мы стояли не дольше семи минут; как только наша группа покинула вагон, поезд плавно сдвинулся с места и покатил по последнему перегону. Я успокоился, будто облава миновала меня лично. Интересно, если бы в чемодане оказались наркотики, собака бы залаяла?.. Где‑то я читал, что эти мохнатые ребята различают до тридцати тысяч запахов!.. Впрочем, она могла быть натаскана на поимку преступников, так что отсутствие ее реакции на чемодан еще ни о чем не говорило.

Я вспомнил наставления Квадрата, согласно которым все задачи подразделяются на две группы: те, которые можно решить на данном этапе, и те, которые нельзя. Все было бы намного проще, если бы я знал – с кем имею дело, но узнать это я мог лишь по содержимому чемодана. Решив, что вскрытие покажет, я отмел этот вопрос до лучших времен. Одно оставалось ясным, как белый день: чемодан мне подкинули совсем не потому, что он был тяжелым. Тогда почему?.. Ну, допустим, боялись конкурентов, чтобы запутать следы, наняли меня. Еще можно допустить, что боялись не себе подобных, а наших доблестных карательных органов. Предположим, личность Хозяина известна, узнав каким‑то образом о предстоящей облаве, он слинял на ближайшей станции, а я был запланирован как запасной вариант… Хотя и в этой версии что‑то не вязалось. Из‑за опоздания на поезд мною было пропущено звено в цепи, не исключено – самое важное, и восстанавливать его сейчас – все равно, что толочь воду в ступе.

Единственный вопрос, на который я не мог не ответить – играю я дальше или сдаю карты?..

Ленинградская, 609 – это улица или площадь?.. Для площади странноватая нумерация. Впрочем, для улицы тоже: на Тверской в Москве – и то, по‑моему, домов меньше.

– Извините, вы улицу Ленинградскую знаете? – обратился я к Профессору.

– Ленинградскую?.. Э‑э… Сейчас, минуточку… Площадь – в Дарнице, а улица, улица… А! Как же, знаю, это в Подольском районе. А что?.. Вам дом или учреждение какое?

Об учреждении я почему‑то не подумал, но шибко сомневаюсь, чтобы мне поручили доставить сырье на военный завод «п/я № 609»!

– Большая улица? – ответил я вопросом на вопрос. Он пожал плечами, задумался.

– Да нет, – сказал неуверенно, – не то чтобы большая… Скорее даже наоборот.

– От вокзала далеко?

– Можно на метро до «Контрактовой», а там двенадцатым трамваем. Или от «Нивок» на тридцатом автобусе… да, пожалуй, так даже лучше.