— Расскажи, что еще было на вечере. Ей понравился мой подарок?

— Очень. Зал был украшен цветами из теплиц. Хедер купила их у некоего Федерико, который специализируется на зимних цветах. Он тоже пришел, и оказалось, что этот человек — старый друг Баптисты, еще со дней юности. Она была очень счастлива видеть его.

— Я рада, — искренне сказала Энджи. — Я люблю Баптисту.

— Я тоже. — Бернардо помолчал, не глядя на нее. — Тебе тоже следовало бы быть там:

— Знал бы ты, как мне хотелось… — Она печально усмехнулась. — И ведь ничего здесь не случилось. Даже палец никто не порезал.

— Но ты не ошиблась в погоде, — признал он ее правоту хоть в чем-то.

— Бернардо, почему ты решил вернуться?

Глупый вопрос. Ответ читался в его глазах, устремленных на нее.

Энджи быстро собрала посуду и отнесла на кухню.

Он блаженно откинулся на подушки. Странное, неведомое раньше чувство. Он хорошо выспался. Съел прекрасный завтрак. Казалось бы, теперь он готов встать с постели. Но нет, какая-то тяжесть навалилась ему на ноги. Ему хотелось только одного: остаться здесь и быть полностью в ее власти. В течение долгих лет он не испытывал такого блаженства. Никогда и никто не говорил ему: «Останься здесь, я буду за тобой ухаживать». Он не просил этого. И не принял бы. Яростно отверг бы такое предложение.

Но вдруг все стало так просто. Нужно всего лишь позволить этому случиться. Довериться человеку, которого любишь. Он медленно соскользнул с подушек и растянулся на кровати. Погрузился в сладостное тепло. Ему хотелось, чтобы такое состояние длилось вечно.

Энджи спокойно отнесла посуду в кухню и быстро пошла в спальню. Сердце пело. Все неприятное позади. Она правильно поступила, сделав большой перерыв в их отношениях. Сейчас он распахнет объятия ей навстречу, а потом…

Она толкнула дверь в спальню.

Он спал.

Как же так? Ведь он только что проснулся!

Она подошла ближе, увидела его лицо, и негодование исчезло. Никогда еще Бернардо не выглядел таким беззаботным и расслабленным. Лицо еще незнакомого с болью ребенка. Перед ней был человек, который узнал, что значит быть счастливым. И она поняла, что это тоже для него внове.

Нежность переполняла ее сердце. Ей хотелось обнять, приласкать его. Она села на кровать и рискнула погладить ему волосы. Он пошевелился, но не проснулся. Казалось, он готов был беззаботно проспать целую жизнь.

Наверно, подумала Энджи, сейчас ему нужно это больше всего. Она на цыпочках вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Весь день и большую часть вечера он пролежал, почти не шевелясь. Время от времени она заглядывала в спальню, прислушивалась к его дыханию и снова тихо закрывала дверь. Могло показаться, что день прошел впустую. Но она не сомневалась, что в мирной тишине барьеры скорее рухнут и тогда наступит ее время.

Поздно вечером после душа она прошла в спальню и тихо открыла ставни окон, выходящих на горы. Сияние луны превратило снег в серебро и залило бледным светом спальню. От неожиданного света Бернардо пошевелился. В то же мгновение она оказалась рядом, ласково коснулась его лица. Он открыл глаза и теперь смотрел прямо на нее. Взгляд был такой, что у нее быстрее застучало сердце.

— Ты все время была здесь? — прошептал он.

— Только последние несколько минут, — покачала она головой.

— А мне казалось, ты со мной каждую минуту.

— Только мое сердце… amor mio.

Бернардо распахнул объятья, и Энджи жадно прильнула к нему.

Он сорвал с нее полотенце и прижал се к своей груди. Ее руки, роскошествуя, изучали его тело, наслаждаясь твердой мужественностью, стальной, напряженной силой плоти.