Дайер высовывает голову, его карие глаза улыбаются.

– Я сделал все, о чем ты просила. Заходите, – он открывает дверь, и мы все проскальзываем внутрь как можно тише.

– Спасибо, что быстро взял дополнительную смену и помог нам, – я протягиваю ему пузырек. – Вот еще одна доза на случай, если она тебе понадобится. Остальные целители должны спать, пока мы не вернем его обратно.

– Понял, – он берет флакон. – Но ты же знаешь, что я ничего не смогу сделать, если кто-то выйдет из реанимационной палаты.

– Это риск, на который мы должны пойти, – мы оставляем его караулить у двери и молча идем по ряду к отсеку Сойера, магические светильники отбрасывают множество теней, когда мы проходим мимо спящих раненых.

Сойер сидит прямо, но не произносит ни слова, когда мы вваливаемся в его ярко освещенный отсек, только поднимает брови и кладет перо и пергамент на прикроватную тумбочку.

Боди закрывает шторы и выбрасывает линию голубой энергии, которая заключает нас в пузырь.

– Звуковой щит активен. Ты готов к путешествию по кампусу? – спрашивает он Сойера.

– Сегодня в рамках реабилитации я совершил одно путешествие. Я могу справиться с ещё одним по правильной причине, – Сойер кивает. – Так вот почему Дайер сказал мне не спать?

– Ты нужен нам, чтобы помочь с планом, который мы обсуждали, – я занимаю место у изголовья его кровати. – Мира нашла способ. Он заключается в том, чтобы изменить сам материал, в который закалена руна, не разрушая его.

Он откидывается к изголовью.

– Тогда вам конец, потому что я не могу вспомнить ни одного заклинателя камня или земли за всю нашу историю.

– Я уверена, что в основном камень чар состоит из железа, – медленно говорю я.

Его рот раскрывается и застывает на несколько секунд.

– Нет, – он качает головой, затем смотрит на Ри. – Найди кого-нибудь другого. В наших рядах не меньше дюжины заклинателей металла, – он складывает руки поверх своей черной рубашки.

– Не здесь, – Ридок переходит на другую сторону кровати и роется в ящиках. – Они размещены на границе вместе со всеми остальными всадниками, которые у нас сейчас есть.

– Тогда подождите их, – возражает Сойер. – Я… я недостаточно хорош для такого.

– Ты должен быть, – Ри садится у изножья его кровати.

– Слизег даже не… – он проводит рукой по своим непокорным каштановым волосам. – Я не знаю, смогу ли я.

– Сможешь, – я поднимаю брови и бросаю взгляд на кружку на прикроватной тумбочке с отпечатком его руки.

– Я не тот всадник, который тебе нужен, Ви. Не уверен, что я вообще всадник. Подожди кого-нибудь другого.

– Ожидание не будет иметь значения, – говорит Боди рядом с Ри.

Плечи Сойера опускаются.

– Руководство не одобрит.

Я качаю головой.

– Если мы не сделаем этого сегодня, переговоры закончатся. Завтра летуны будут сопровождены обратно на Аретию.

– Они собираются разорвать наш отряд на части? – взгляд Сойера перескакивает с меня на Боди, на Ри, словно надеясь, что кто-то из нас его поправит.

– Нет, если ты что-нибудь сделаешь, – Ридок бросает верхнюю часть униформы Сойера на кровать. – Я люблю тебя как брата, понимаю, что ты потерял ногу, и мы уважаем твои чувства по этому поводу, но ты все еще один из нас. Ты все еще всадник, со всеми преимуществами, которые дает ношение черного. Так что со всей любовью в моем сердце надевай свою гребаную форму, потому что ты нам нужен .

Сойер поднимает свою форму и проводит большим пальцем по эмблеме металла, затем по эмблеме Железного отряда. Мое сердце отсчитывает долгие секунды, пока он не кивает.