Она фыркает, и я начинаю унизительное упражнение – перебираюсь через спину Тэйрна на заднице, пока она смотрит.

Тэйрн опускает плечо, когда я добираюсь до него, и мне не удается подавить резкий вздох боли, когда я поднимаю правую ногу, чтобы соскользнуть вниз.

– Может, ты принесешь мне костыли, и я…

– Как насчет того, чтобы спуститься сюда, – говорит Ксейден, стоя там, где я ожидала найти Бреннана. Мое сердцебиение учащается. Боже, как он хорошо выглядит, когда смотрит на меня с таким напряжением, которое раньше действовало мне на нервы, когда я была первокурсницей. Он поднимает одну руку, и из-под Тэйрна вырываются тени, которые застывают, обвиваясь вокруг моей талии. – Сейчас же было бы предпочтительнее, – он загибает пальцы в мою сторону. – Я бы сделал то же самое для любого раненого всадника.

– Что-то я в этом сомневаюсь, – я сползаю по ноге Тэйрна, и в последнюю секунду тени переворачивают меня на бок и поднимают на руки Ксейдену. – Боже, Боже, – я смахиваю с его лба прядь темных волос, затем обхватываю его за шею и прижимаюсь к его груди, не обращая внимания на пульсирующий протест сгибающегося колена. – Что еще вы можете сделать с этими тенями, лейтенант Риорсон?

Он сжимает челюсти и смотрит прямо перед собой, пока несет меня прочь от Тэйрна и мимо Бреннана, который держит дверь в крыло общежития открытой.

– Общий зал ближе всего, – говорит Бреннан, быстро догоняя Ксейдена.

Каждая линия тела Ксейдена напряжена, пока он следует за Бреннаном через ротонду и поднимается в общий зал. Напряжение исходит от него волнами теней, которые клубятся, как следы, когда я оглядываюсь через его плечо, и когда я мысленно обращаюсь к нему, он блокирует меня.

– Ты злишься, – шепчу я, когда Бреннан бежит вперед, приказывая курсантам выйти из комнаты для собраний, расположенной справа от доски объявлений.

– Гнев не полностью описывает мои нынешние чувства, – отвечает Ксейден, проходя через дверь в комнату без окон. Тени отодвигают с дороги все шесть стульев по эту сторону длинного грубого стола, и он с особой осторожностью усаживает меня на поверхность, а затем отступает, прислоняясь спиной к стене.

– Я поступила точно так же, как поступил бы ты в такой же ситуации, – утверждаю я, подперев ладонями голову, когда Бреннан опускается к моему колену, оставляя дверь открытой. – Если бы ты…

Ксейден поднимает один палец.

– Не. Сейчас.

Мои глаза сужаются, когда Бреннан кинжалом разрезает мои бинты.

– А я думала, ты собираешься домой? – спрашиваю я брата.

– Просто помогаю уладить все тонкости с альянсом, – он с гримасой смотрит на черно-синее пятно на моем колене. – К счастью для тебя, я все еще здесь. Двадцать часов в седле не очень-то способствовали отеку, Ви.

– Как и попытка соскочить в Самаре, – я морщусь, когда Бреннан ощупывает сустав.

– Я взял с собой немного сухой мяты. Я заварю ее в молоке, чтобы ускорить глубокое заживление, – он кивает сам себе. – Это помогло после того, как тебя отравили.

– Ты привез мяту из Аретии? – Ксейден зыркает на моего брата.

– Нарушил закон в присутствии герцога , – пытаюсь я поддразнить брата, но от боли мои слова звучат коряво, и ничего не получаются. Черт, как же больно. Нога болит в два раза сильнее без повязки.

– Я хорошо знаю, как им пользоваться. Ты ведь знаешь, что они не очень-то жалуют, когда ты уходишь с переговоров, выступая от имени своей провинции, верно? – Бреннан разводит руки в стороны и смотрит через плечо на Ксейдена. – Ты уже не просто всадник и, наверное, должен вернуться… – он моргает, когда Ксейден бросает на него яростный взгляд.